абортивные клетки что это
Новый скандал с вакциной: обнаружен опасный человеческий материал
В Европе нашли еще один недостаток западной прививки от коронавируса
В вакцине АстроЗенека, уже ограниченной к применению в ряде стран, найдены человеческие эмбриональные белки. Известный немецкий вирусолог Александр Кекуле заявил, что она не должна быть одобрена.
Массивные примеси в аденовирусной вакцине АстроЗенека обнаружили специалисты кафедры генной терапии Ульмского университета.
Ими было изучены три партии данной вакцины, в том числе биохимическими методами. И выяснилось, что в ней содержатся белки, не заявленные в составе. Больше половины из них имели человеческое происхождение.
Естественно, возник вопрос: откуда же клетки человеческого организма могли попасть в вакцину, и насколько это опасно? Ведь этим препаратом шведско-британского концерна уже привились миллионы людей во всем мире, прежде чем начали выявляться его побочные эффекты, в частности, развитие тромбозов.
Еще в марте, когда в прессе появилась первая информация о случаях побочек от данной прививки, независимые эксперты нашли и выложили в Интернет ингредиенты британской вакцины.
Вакцина COVID-19 (рекомбинантная ChAdOx1-S *) 5 × 10 ^ 10 вирусных частиц содержит:
* Рекомбинантный вектор аденовируса шимпанзе с дефицитом репликации, кодирующий гликопротеин SARS CoV 2 Spike. Вырабатывается генетически модифицированными клетками эмбриональной почки человека (HEK 293)».
То есть, если говорить простым языком, вирус шимпанзе отправляли в эмбриональные человеческие клетки. Где их брали? Ну, это достаточно просто — после аборта. Хотят или не хотят западные сторонники вакцины отрицать тот факт, что при ее производстве используются абортивные клетки, шила в мешке не утаишь.
Но на каком сроке был сделан аборт? Произведен ли он по социальным или медицинским показаниям? И если по медицинским, то какие генетические дефекты зародыша могли послужить причиной прерывания беременности?
Тогда же возникло предположение, что причина неожиданных побочных эффектов от вакцинации АстроЗенека кроется именно в этом — в самих клетках, которые были использованы при разработке вакцины.
На днях ученые из Ульмского университета подтвердили наличие неких белковых примесей в вакцине. Пока неясно, однако, как влияют эти вещества на организм.
Среди белков особенно заметны так называемые белки теплового шока. По словам профессора Стефана Кочанека из Ульмского университета, они известны тем, что модулируют врожденные и приобретенные иммунные ответы и усиливают существующие воспалительные реакции. «Кроме того, они уже были связаны с аутоиммунными реакциями.»
Каким образом белок из эмбриональных клеток оказался в вакцине? Ведь во время производства он должен был быть обязательно удалён. По одной из версии случившегося, по-видимому, был недостаточный контроль за изготовлением препарата, его плохая очистка.
Учёный предполагает, что производители безусловно станут работать над максимальным удалением из вакцины любых нежелательных примесей.
Эмбриональные клетки и современные клеточные технологии
Используются ли в вакцинах, в том числе от коронавируса, абортивные материалы? Разбираемся, есть ли этичные способы защитить себя от ковида.
Тема этичности вакцин и использования при их разработке клеток ранее абортированных детей всколыхнулась с новой силой. По всему миру христиане и представители пролайф-сообществ обсуждают, правильно ли прививаться с помощью таких препаратов в период пандемии.
Мы решили разобраться в ситуации детально, а заодно узнать, что мешает ученым полностью отказаться от эмбриональных клеточных линий в медицине.
«Растут с колоссальной скоростью»: что такое клеточные культуры и клеточные линии
В связи с разработкой вакцин звучат термины «клеточная культура» и «клеточная линия».
«Клеточная культура» — это клетки одной ткани (например, кожи или ткани почек) человека или животного, которую выращивают в лабораториях в контролируемых условиях. А «клеточная линия» — это источник культуры клеток. Как правило, линия имеет название в виде аббревиатуры букв латинского алфавита и цифр – по ним можно установить, когда и откуда были взяты клетки.
Линий (человеческих и животных) десятки, они имеют определенные международные обозначения и хранятся в специальных банках клеток. Такой банк есть и в России – это так называемая Всесоюзная коллекция клеточных культур, образцы которой рассредоточены по различным научным институтам.
Клеточных линий, полученных в результате абортов, или так называемых эмбриональных линий, в мире гораздо меньше.
В основном известны НЕК-293 (получена из почек эмбриона, абортированного в 1972 году), PER.C6 (получена в 1985 году из клеток сетчатки глаза 18-недельного эмбриона), WI-38 (получена в 1964 году из диплоидных клеток легочной соединительной ткани абортированной девочки, которой было около 12 недель), MRC-5 (получена в 1966 году из легочных клеток 14-недельного мальчика), RA27/3 (получена в США в 1964 году от плода, инфицированного краснухой) и ряд других.
При этом у каждой из этих линий своя «специализация» и свои уникальные свойства. Так, на линии RA27/3до сих пор выращивают вакцину от краснухи, НЕК-293 печально известна благодаря тому, что компания Senomyx использовала ее для тестирования пищевых добавок.
Линия PER.C6 принадлежит компании Johnson & Johnson и ее исключительное свойство в том, что клетки линии растут с колоссальной скоростью: в одном миллилитре суспензии может содержаться до ста миллионов клеток. Есть и линии-«универсалы», например на MRC-5 разрабатывается около 10 вакцин от различных заболеваний.
Клетки растут в биореакторах объемом несколько тысяч литров
В медицине и фармакологии эмбриональные клеточные линии в настоящее время используются при создании вакцин (векторных или живых) от кори, краснухи, паротита, гепатита А, бешенства, ветряной оспы, коронавируса. Человеческие клеточные линии нужны для размножения вируса, который потом используют в прививке. Ведь вирусам, в отличие бактерий, нужен «хозяин», и этим «хозяином» становятся клетки клеточной линии.
Их также используют для создания лекарственных препаратов от ревматоидного артрита, гемофилии и муковисцидоза. Кроме того, линию НЕК-293 применяют в исследованиях, посвященных поиску раковых терапий. На ней же выращивают адено-ассоциированный вирус, который служит вектором для доставки генов в препарате «Золгенсма», который применяют при терапии спинально-мышечной атрофии.
Эмбриональные клетки действительно могут делиться практически бесконечно в условиях, созданных для этого в лабораториях. Сторонники этого метода в качестве аргумента, оправдывающего использование абортивного материала, говорят: клеточные культуры, которые используются сегодня, получились в результате длительного деления и уже фактически не являются частью организма некогда абортированного ребенка.
Получение клеточной линии выглядит следующим образом. Ткань или орган, из клеток которых предстоит в будущем развивать клеточную линию, забирают с соблюдением условий асептики, помещают в стерильный солевой раствор и транспортируют в специализированную лабораторию.
В лаборатории ткани и органы тщательно изучают, в том числе на предмет возможного инфицирования. Если установлено, что они «чистые», скальпелем или ножницами измельчают до кусочков размерами не более 1-3 мм, тщательно отмывают от клеток крови в нескольких сменах стерильных растворов, а затем помещают в растворы специальных ферментов, позволяющих изолировать отдельные клетки.
Собственно, эти самые клетки, которые удается выделить с помощью измельчения (иногда для этого даже может понадобиться своеобразное «сито», через которое фильтруют полученный из тканей или органов раствор) – это и есть первичная клеточная культура. Ее можно начинать «растить» с помощью питательной среды и ряда специальных технологий.
Большинство клеточных культур растут в так называемом монослое – то есть на дне пластикового или стеклянного контейнера, располагаясь слоем толщиной в одну клетку. Чтобы они размножались быстрее и эффективнее, были придуманы специальные многоэтажные контейнеры. (Вот так, например, это выглядит.)
Некоторым типам клеток требуется постоянное перемешивание – для них были изобретены «шейкеры», которые встряхивают сосуды с клетками. Например, в Италии для создания вакцин в заводских условиях используют одновременно 28 тысяч особых роллерных флаконов. Автоматика при этом контролирует температуру и скорость вращения. А когда на заводе заменили гладкие стеклянные флаконы на гофрированные из пластика, увеличив площадь поверхности, получили двадцатикратный прирост клеток, а удвоение клеточной популяции происходит всего за 8 с небольшим часов.
Но лучше всего работает технология, при которой клетки размножаются в виде суспензии в специальном биореакторе. Такие реакторы объемом до 8 тысяч литров работают в странах Европы и в США.
При этом, собственно клетки эмбриональной линии в конечный продукт (прививку) попадать не должны.
Когда вирус размножится в достаточном количестве, его разными средствами отделяют от клеточной культуры, очищают от примесей. Для этого могут использовать разные методы – электрофорез, различные химические вещества, окрашивание и даже многоуровневая фильтрация. Полученный же чистый вирус или его фрагменты добавляют в вакцину вместе с другими веществами, которые обеспечат ее консервацию, стабильность и в дальнейшем – необходимое воздействие на организм.
Если не используют для производства, то используют для тестирования
При производстве некоторых вакцин, впрочем, используются клетки животных – обезьян, кроликов, хомяков, а также куриные эмбрионы, заключенные в яйце. Но все же вирусологи считают, что культуры человеческих клеток являются наиболее совершенной из лабораторных систем для культивирования вирусов, а потом – тестирования их эффективности. Использование клеток человека, в отличие от материала, взятого у животных, дает большую безопасность прививки, так как гарантирует отсутствие реакции иммунной системы на материал другого биологического вида. Технология дешева, поэтому и используется почти повсеместно.
В случае с новейшими вакцинами от коронавируса уже известно, что эмбриональные клеточные линии использовались при разработке как минимум, РНК-вакцины компаний Pfizer и Moderna на стадии лабораторного тестирования. Связь с клеточными линиями, появившимися в результате абортов есть у российской вакцины «Спутник-V» института им. Гамалеи и препаратов компаний компании NOVAVAXAB и INOVIO, которые находятся в стадии клинических испытаний. Такие данные в конце 2020 года опубликовал американский Институт Шарлотты Лозьер – организация, которая стоит на пролайф-позициях, собирает и обнародует информацию относительно абортов и использования абортивного материала в медицинских, научных и иных целях.
Вакцина от коронавируса компании AstraZeneca в качестве вектора использует не человеческий аденовирус, а аденовирус шимпанзе. Однако согласно данным, опубликованным в журнале Nature, при разработке вакцины применялась клеточная линия HEK293.
Любопытно, что вакцинолог из Оклендского университета, председатель Глобального консультативного комитета ВОЗ по безопасности вакцин Хелен Петусис-Харрис, опровергая наличие абортивного материала в конечном продукте, признает, что для создания вакцин на том или ином этапе почти невозможно обойтись без эмбриональных клеточных линий, если не для производства, то, как минимум, для тестирования.
«При изучении вирусов и иммунных реакций в лаборатории неизбежно используются эти клеточные линии для обеспечения надежных результатов, актуальных для людей», – говорит Петусис-Харрис.
Поскольку пока в России из этого списка доступен лишь «Спутник-V», стоит рассказать о нем чуть подробнее. Это векторная вакцина, созданная на ранее разработанной и опробованной в НИЦ им. Гамалеи аденовирусной платформе. Это означает, что в основе вакцины находится вектор, генно-модифицированный вирус, в который встраиваются гены белков внешней оболочки вируса SARS-CoV-2. Вектор доставляет фрагмент генома коронавируса в клетку, вызывая иммунный ответ.
В российской вакцине в качестве вектора используются аденовирусы. Именно аденовирусы и необходимо выращивать на клеточной эмбриональной линии HEK293, поэтому вакцину «Спутник-V» с этой точки зрения можно считать препаратом с этически спорной составляющей.
Вакцина российской компании «Вектор», «ЭпиВакКорона», состоит из искусственно синтезированных коротких фрагментов вирусных белков — пептидов, распознаваемых иммунной системой. Она, по-видимому, не предусматривает работу с клеточными линиями, по крайней мере для производства. (Патент пока не опубликован, так что точных данных нет.) Относительно третьей российской вакцины, над которой пока еще работают в Центре им. Чумакова, данных пока что нет.
Неэтичные клеточные линии можно заменить, мало кто заинтересован в этом
Сторонники использования эмбриональных клеточных линий в медицине и фармакологии уверяют: полученных десятки лет назад клеточных линий достаточно, чтобы обеспечить потребности всей индустрии, и ситуации, при которых понадобились бы новые аборты в исследовательских или, тем более, коммерческих целях, невозможны.
Частично ответ на вопрос о том, почему мировая фарма не переходит на этичные вакцины без использования эмбриональных клеток, дала представитель компании Merck Деб Уомболд. Она объяснила, что в случае с вакциной от кори, краснухи и паротита переключение с линии WI-38 на другую клеточную линию (например, животную) представляет собой серьезный вызов, как с точки зрения эффективности, так и с точки зрения качества вакцины.
«Поскольку процесс разработки вакцины очень сильно зависит от конкретной клеточной линии, на которой он происходит, невозможно просто заменить одну линию другой. И даже если бы это удалось, нет никаких гарантий того, что уровень безопасности и эффективности был бы сравним с уже лицензированными вакцинами», – говорит миссис Уомболд.
Попытки найти альтернативу пока находятся скорее в теоретической области.
Так, доктор наук Кайл Кристофер МакКенна, научный сотрудник Францисканского университета Стьюбенвилла (США), стоящий на католических позициях, считает, что в отличие от использования линии эмбриональных клеток, полученных в результате аборта, можно было бы создать клеточные линии на основе эмбриональных клеток, полученных в результате выкидыша.
Дэвид Прентис, вице-президент института Шарлотты Лозьер, предлагает создавать клеточные линии на основе клеток, полученных в результате амниоцентеза, процедуры забора амниотической жидкости у беременной женщины.
Но здесь снова вступает в игру главный аргумент: существующие эмбриональные клеточные линии – это дешево, в то время как новые технологии потребуют времени на их разработку, изучение и внедрение. К этому готовы далеко не все.
Нужно добиваться разработки этичных технологий
Вопрос этичности вакцин и их связи с абортивными материалами не раз поднимался представителями разных конфессий.
В декабре 2020-го Ватикан заявил, что «в отсутствии альтернативы использование вакцин, произведенных с применением клеточных линий от абортированных эмбрионов, нравственно допустимо, и следует иметь в виду, что отказ от вакцинации по причине неприятия подобных вакцин «может увеличить риски для общественного здоровья».
Официальной позиции Русской Православной Церкви по поводу использования вакцин от коронавируса, которые так или иначе связаны с эмбриональными клеточными линиями, пока нет. Известно, что соответствующие запросы были направлены всем разработчикам российских вакцин, и представители института им. Гамалеи подтвердили, что использовали клеточную линию HEK293 для культивации аденовируса, но при этом подчеркнули, что в конечном продукте абортивных клеток нет, а создатели «ЭпиВакКороны» поспешили заверить, что их вакцина максимально этична.
С другой стороны, в 2009 году, когда разгорелись аналогичные споры по поводу вакцинации от кори, российское Общество православных врачей выступило с заявлением, где признается возможным временное использование вакцин, при разработке которых используется абортивный материал, но говорится следующее: «Вместе с тем мы считаем необходимым решительно высказаться в пользу применения альтернативных (этических) вакцин при их наличии. Необходимо также добиваться от Правительства России, Министерства здравоохранения и социального развития, а также фармацевтической промышленности создания отечественных альтернативных (этических) вакцин или приобретения в странах, их производящих».
Из всего вышесказанного можно заключить, что ключевым пунктом в проблеме использования абортивных материалов при создании вакцин является именно запрос на этичные продукты. Похоже, что пока он не будет в достаточной мере сформулирован и озвучен различными организациями, группами и отдельными лидерами мнений, дело не сдвинется с мертвой точки.
И все же, надежда есть, такие работы постепенно появляются. Пример тому – так называемая «растительная» вакцина, над которой трудятся ученые биофака МГУ.
В качестве адъюванта – вещества, которое способствует доставке и правильной экспрессии некоторых антигенов при вакцинации – в ней используется вирус табачной мозаики. Табак заражают вирусом, затем выделяют его из растений, подвергают термической обработке, и он из палочкового становится сферическим. К этой сферической частице добавляют фрагменты белка возбудителя COVID-19, которые за счет свойств растительного вируса отлично к ней прикрепляются, так что не нужно использовать для этого никакие дополнительные химические агенты.
Профессор Алексей Аграновский, руководитель сектора кафедры вирусологии биофака МГУ, заверил «Милосердие.ru», что на стадии дизайна вакцины клеточные эмбриональные линии, равно как и клетки животных, не используются. В дальнейшем, на стадии тестирования будут эксперименты на лабораторных животных, но в целом можно говорить, что эта вакцина станет этически приемлемой.
К слову, по аналогичной технологии в МГУ уже разрабатывали вакцину от краснухи, и в тестах на животных она показала себя безопасной. Есть и ряд других вакцин-кандидатов, над которыми идет работа.
«Эти исследования имеют фундаментальное значение для теоретической науки, потому что чем больше мы знаем, тем больше мы вооружены. Мало ли какие в будущем будут эпидемии – надо иметь возможность использовать разные платформы», – говорит ученый.
«Иметь еще одну вакцину, даже когда уже есть несколько вариантов, это хорошо, – объясняет Алексей Аграновский. – И не только потому, что у людей должен быть выбор. Например, «Спутником-V» можно провакцинироваться один раз, а если возникнет потребность в ревакцинации, есть риск, что она будет неэффективной».
Елена Симанкова, Марина Бриндли
Спутник V содержит абортированный материал
Еще одна клеточная линия PER.C6 была создана в 1995 году и использовала клетки из ткани сетчатки 18-недельного мальчика, абортированного в Нидерландах в 1985 году. Ее использует компания Janssen, фармацевтическое подразделение гиганта потребительских товаров Johnson&Johnson. Эти и подобные им разработки получают значительные правительственные гранты.
Фармацевтические компании стараются привлекать к этому факту как можно меньше внимания, чтобы не вызывать возмущения среди пациентов и этических споров. Такие клеточные линии десятилетиями использовались для разработки и производства многих широко используемых вакцин, включая вакцины против кори/эпидемического паротита/краснухи (MMR), краснухи, ветряной оспы, полиомиелита, гепатита А, бешенства и опоясывающего лишая. Для некоторых вакцин, таких как MMR, ветряная оспа и гепатит A, в США и Канаде просто не существует альтернатив, производимых с соблюдением этических норм.
Патент на вакцину в сети есть, его нашел Дмитрий Сергеев.
Официальная ссылка об использовании абортивных клеток линии НЕК293 в вакцине Спутник:
https://yandex.ru/patents/doc/RU2720614C1_20200512
Патент RU2720614C1
Патентообладатель: НИЦЭМ Н.Ф. Гамалеи
«Иммунобиологическое средство и способ его использования для индукции специфического иммунитета против вируса тяжелого острого респираторного синдрома SARS-CoV-2 (варианты)»
https://yandex.ru/patents/doc/RU2720614C1_20200512
Цитата из патента RU2720614C1 Гамалеи на вакцину «Спутник V»:
«Далее плазмиду pAd5-S-CoV-2 гидролизовали эндонуклеазой рестрикции Pac I и трансфецировали ею пермессивную культуру клеток эмбриональной почки человека линии НЕК 293. Клетки линии НЕК 293 содержат в своем геноме встроенную область Е1 генома аденовируса человека 5-го серотипа, благодаря чему в них может происходить размножение рекомбинантных репликативно-дефектных аденовирусов человека 5-го серотипа.»
Использование клеточных линий плода для производства вакцин давно вызывает серьезные споры среди специалистов по этике и верующих, имеющих глубокие религиозные и моральные возражения против использования человеческих клеточных линий. Останки любого человека должны уважаться и не считаться «отходами» и просто «биоматериалом», иное отношение является преступлением перед человеческой личностью. Медицинская польза не должна оборачиваться поощрением абортов и эвтаназий, ткани и органы могут изыматься только с согласия пациента или его представителей, прочие же останки с уважением погребаются. Такова позиция по этому вопросу Русской Православной Церкви, которую недавно подтвердил председатель Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства о. Федор Лукьянов.
Приводим прямую цитату о. Федора из онлайн-конференции, организованной Комитетом по здоровью Госдумы в октябре 2020 г. ( смотрите его выступление с 2:32:40 ):
А вот Ватикан в этом вопросе снова показал всю глубину своего падения – как и в случае с недавним признанием папой Франциском гомосексуальных «союзов». Ватиканская Конгрегация «Пояснение о моральной допустимости использования некоторых вакцин против КОВИД-19» (документ был одобрен Франциском 17 декабря ) утверждает, что «в содействии злу существуют разные степени ответственности». Например, при использовании клеточных линий незаконного происхождения ответственность тех, кто принимает решение о ее производстве, не идентична ответственности тех, кто не имеет власти решать, а «просто» ставит себе прививку.
«Когда недоступны вакцины против КОВИД-19, которые можно назвать безупречными с этической точки зрения, например, если такие вакцины не предоставляются в распоряжение врачей или если у граждан нет выбора, использовать вакцины, в разработке и производстве которых применялись клеточные линии абортированных эмбрионов, является морально допустимым», – следует из Конгрегации Франциска.
Типичное иезуитство: «если нельзя, но очень надо – то можно». В этой истории также важно отметить, что и с этическими альтернативами клеткам эмбриона человека все не так просто. В тех случаях, когда для производства конкретной вакцины есть альтернативные животные клеточные линии, фармкомпании часто предпочитают использовать клеточные линии человеческого плода, потому что их особенности хорошо известны. Линии, полученные от животных, могут содержать значительное количество патогенных вирусов и бактерий, в том числе и неизученных. Некоторые вирусы, например, ветряная оспа, плохо растут на клетках животных. Клеточные линии человека тоже не являются безупречными, например, имеются сведения об онкогенности указанных выше HEK-293 и PER.C6. О многих побочных эффектах, в том числе длительных, ученые сегодня просто не знают, так как в мире не проводится достаточное количество исследований последствий вакцинации.
По сведениям источника «Катюши», главной мотивацией AstrаZeneca к сотрудничеству с НИЦ им. Гамалеи послужил тот факт, что английская антиковидная вакцина, также основанная на векторе – аденовирусе обезьяны, показала множество негативных побочных эффектов на подопытных людях. Именно по этой причине компания официально сняла с себя всю ответственность за последствия от сделанных гражданами ЕС прививок, переложив ее на местные правительства. В то же время, переносящий белки COVID-19 модифицированный аденовирус человека, используемый в «Спутнике V», потенциально менее опасен, но никто не отменял этических моментов, о которых было рассказано выше. Тот факт, что человеческие клетки лучше подходят для производства определенных вакцин, не оправдывает намеренное убийство нерожденных детей. Разворачивание медицинского бизнеса на останках абортированных младенцев приводит к тому, что аборты поощряются и вознаграждаются, так как проводящие их врачи получают прибыль от фармацевтических корпораций.
Между тем, А.Л.Гинцбург фактически подтвердил наличие абортивного материала в современных противоковидных вакцинах, включая и российские, в данном случае в «Спутник V»:
При производстве векторных вакцин, предназначенных для профилактики вирусных заболеваний, во всем мире используется клеточная линия НЕК 293, которая была получена в 1973 году трансформацией аденовирусом абортивной культуры клеток эмбриональной почки человека. Нам неизвестно, что послужило для нее исходным материалом. В ФГБУ «НИЦЭМ им. Н.Ф. Гамалеи» Минздрава России она поступила в 1981 году из Института генетики Университета г. Кельна, ФРГ.(с)
«В соответствии с пределом Хейфлика все клетки, делящиеся в клеточной культуре, умирают приблизительно после 50 делений. Поэтому уже к 1981 году все клетки, взятые из исходного материала, в линии НЕК 293 отсутствовали, и утверждение о связи этой линии с абортивным материалом равносильно утверждению о ее происхождении от неандертальца. Оба утверждения абсурдны, не говоря уже о том, что в конечном продукте под названием «Спутник V» какой-либо человеческий материал полностью отсутствует и не может там присутствовать по определению.
И продолжает навязывать абортивную вакцину.
Дмитрий Сергеев
обсуждали несостоятельность этого аргумента «В соответствии с пределом Хейфлика все клетки, делящиеся в клеточной культуре, умирают приблизительно после 50 делений» здесь: https://vk.com/sorok_sorokov?w=wall-53664310_319623_r319646
В частности:
«Nadezhda, Вообще, конечно, непонятно почему НИЦЭМ Гамалеи в своем ответе ссылается на предел деления клеток Хейфлека относительно клеточной линии человеческого эмбриона НЕК293. Клетки человеческого эмбриона были генномодифицированы путем вставки фрагмента генома аденовируса, благодаря чему был нейтрализован апоптоз клеток, и эти клетки полученные от абортированного младенца, стали бессмертными наподобие раковых клеток, и получили название НЕК293. Поэтому бессмысленно ссылаться на предел Хейфлека, который говорит о пределе количества делений для случая обычных соматических клеток. Пусть спецы Гамалеи погуглят по ключевым фразам взятым из научных статей:
“HEK293 cells are immortalized by Ad 5 E1A and E1B”
“HEK293 is embryonic kidney immortalized cell line”
“The immortalized cell lines derived from human embryonic kidney, named HEK 293, are extensively used as models of human renal cells in in vitro studies”
«The tumorigenicity of the HEK 293 cell line reached 100% when the passage exceeded 65»
Из этих ответов представителя Ховаева и секретариата, по крайней мере, стало ясно, что в Гамалеи имеют очень слабое представление о материалах и их свойствах, которые они используют в своих разработках для вакцин. Это скорее говорит, что они просто действуют по протоколу не очень понимая суть процессов.
30 Dec at 12:10 pm»