арма завод что было раньше

Путеводитель по «Арме»

Одним из первых модную европейскую политику перенял завод «Арма». Бывший Московский газовый завод, построенный в 1865 году, обеспечивал газом 3000 фонарей по всему городу. Когда в конце ХХ века завод перепрофилировали под выпуск газоопорной арматуры, в возникло название «Арма». В 2002 году завод приостановил свою работу, в кирпичные цеха и круглые газгольдеры стали въезжать арендаторы. Сначала, как и было заведено в Москве, площадку стали осваивать владельцы торговых и складских помещений. Однако шесть лет назад все изменилось, и красоту кирпичных стен и потолков высотой 7 метров заметили творческие объединения и дизайнеры. На территории бывшего завода постепенно стал формироваться так называемый «квартал креатива».

Правда, если хочется что-то узнать про «Арму», сначала надо идти в «Газгольдер». Именно «Газгольдер» первым въехал на «Арму» шесть лет назад и сделал из пустующего завода модное место. Несмотря на то, что клуб с самого начала был закрытым и только для своих, внимание к «Арме» это привлекло немедленно, и жизнь в этом районе пошла по новому направлению. За «Газгольдером» на «Арму» потянулись Денис Симачев, Катя Гомиашвили, Полина Волошина и другие. Здесь же открыли творческое пространство и мастерские для художников Gazgallery. В «Газгольдере» теперь дают спектакли (расписание на сайте www.gazgolder.com, цена билетов — 500 р.). Например, весь апрель на сцене шла психиатрическая комедия Олега Груза «Рвы» и выступал театр клоунов «Микос». Этой зимой арт-директор «Газгольдера», художник Дэн Крючков выступал в качестве художника-постановщика в спектакле Олега Кулика, который тот давал в Париже на столетие «Дягилевских сезонов». «В проекте у нас еще постановки Сорокина, свой продюсерский центр (“Газгольдер” поддерживает рэпера Ноггано), а в идеале — создание кабаре, — рассказывает Дэн. — А летом мы будем участвовать в фестивале “Архстояние 2010”».

Тема современного искусства для Творческого объединения «Газгольдер» ключевая. Здесь выставляется все, что было создано за время существования Gazgallery, а это больше ста картин. Экспозиция постоянно меняется, зал «Газгольдера» на такой объем не рассчитан. Работы остальных художников можно увидеть на еще действующем сайте www.gazgall.ru. А вот с бизнесом все уже совсем не так, как с искусством. Закрытого клуба больше не существует, и в то время, когда нет спектаклей, «Газгольдер» работает как обычный ресторан. Это решение принято вслед за повышением арендной платы. А вот после «Газгольдера» можно и на «Арму».

После очередной процедуры полного сканирования оказываешься на территории с огромным количеством зданий разной степени давности и привлекательности. Внутри, конечно, висит схема, но лучше распечатать с сайта свою, если хотите попасть куда-нибудь конкретно. Вывески есть далеко не на всех объектах.
Днем здесь кипит жизнь, работают шоурумы, магазины, несколько глянцевых редакций и даже автомастерская. Посреди этого муравейника скромно, в углу, притаился ангар 5а. Не самый заметный на вид, он, конечно, тут самый главный. Опознается по цитате главного редактора Menu Magazin Азамата Цебоева «Жизнь — богаче воображения!». Именно сюда однажды переехал Денис Симачев и позвал с собой друзей: Катю Гомиашвили, редакцию журнала Menu и студию Firma.

Студия Дениса Симачева переехала на «Арму» вслед за «Газгольдером» по личному приглашению одного из прежних владельцев завода. В то время здесь не было вообще ничего, вокруг еще работали цеха, и ни о каком креативном кластере речи и не шло. Это пространство было уникальным не только по архитектуре, но и по духу. Денис увидел в этом подступающую к Москве эпоху, в которой заводы на грани остановки получат новую жизнь. Его идеей было позвать сюда друзей и устроить в Москве подобие «Сохо». В кабинет Симачева с настоящей юртой ведет широкая лестница, уставленная кадками с цветами. В соседнем зале готовят лекала и пришивают бирки «Denis Simachёv». Глядя на зеркальные шары, салатовый рояль, ковры, уложенные внахлест, и диджейский пульт по центру, недоумеваешь, почему же это место опустело. «С открытием в 2007 году бара в Столешниковом все основные события студии переехали туда, — рассказывает менеджер Оля Карпова. — Нельзя сказать, что площадка на “Арме” уснула, но мы не хотим ее тиражировать. Сейчас атмосфера на заводе уже не та, что прежде, появилось много случайных людей. Мы по-прежнему держимся тесным кругом. Дружим с Menu и “Снобом”, вот раньше играли со “Снобом” в покер вечерами в нашей студии. Иногда заходят ребята из Low Budget Family поиграть нам на вертушках».

Шоу-рум Н&M открылся в строении 5а год назад. Место было выбрано не случайно. Во-первых, у бренда Н&M очень жесткие требования к пространству шоу-рума. Оно должно быть просторным, светлым, с белыми стенами. Здесь все так. Шоу-рум Н&M — место закрытое, здесь проводят презентации коллекций, собирают стилистов и звезд, которые заглядывают сюда за капсульными коллекциями. На выходе у курительного диванчика нервно мнутся две девицы. Кирпичные стены и черная арматура окончательно их дезориентировали, а вообще-то они в H&M. Шоу-рум в итоге они нашли — к двери ведет красная ковровая дорожка, — но зайти так и не рискнули. Хотя в этом здании юные барышни чаще появляются по другому поводу: этажом выше расположилась мастерская Полины Волошиной — автора кукол Mooqla.

Лестница и коридор, расписанные граффити с верными дизайнерскими слоганами «Творить» и «Отлюбить», ведут в маленькую студию Mooqla. В ней находится все — отливаются куклы, шьется одежда, приходят гости и клиенты. Здесь же сама Полина доводит своих кукол до идеала: красит их (как оказалось, лаком для ногтей) и причесывает. Куклы сидят стройными рядами на полках, а вся одежда собрана в большую коробку — покупательницы, в основном девочки, могут часами рыться в ней, выбирая новые наряды. Коллекция одежды обновляется раз в несколько месяцев, а вот коллекция кукол — раз в год. Каждый год Полина придумывает четыре-пять новых лиц и сначала лепит их из фимо вручную. Именно поэтому лица получаются очень человеческими — асимметричными, и каждое — со своим выражением. А еще оказалось, что Полина ведет строгий учет своих кукол, выпуская не больше 300 экземпляров каждой модели. Об этом свидетельствуют номер, присвоенный каждой «мукле», и сертификат. Если на вашей кукле стоит №300, вы — счастливый и последний ее обладатель.

До начала своей карьеры Даша сама никогда не носила платья. Но эксперименты ставила именно на себе. Свою первую модель Даша продает до сих пор, и она пользуется популярностью. Это уже эксперимент — любопытно, как долго это платье будет держаться в хите продаж. В мае в Дашиной студии открывается магазин. «Нам здесь очень нравится, — рассказывает Даша. — Большое двухуровневое пространство, в котором мы смогли разместить сразу все. Постоянные клиенты могут не просто заехать в магазин за платьем, но и со мной повидаться, чай попить. А еще у нас прямо за стеной — фотостудия, в которой часто проходят съемки, и стилисты забегают к нам в последний момент набрать вещей для сессии».

У Даши в студии весело. Сюда часто приезжают звезды набирать платья для выхода. Примерочная очень маленькая, а звездам нужен другой размах, и они переодеваются прямо посреди зала. Случались и веселые казусы. «От прежних арендаторов нам достался домашний зверек — крыс. Его, наверное, здесь очень любили и даже подкармливали, и он чувствовал себя как дома. Выходил на середину студии, садился и начинал внимательно наблюдать за процессом. Вообще никого не боялся. Над дыркой в стене, откуда он всегда приходил, был даже нарисован домик. Мы решили с ним расстаться после случая с группой “Серебро”. Девушки приехали сюда в полном составе, и тут — он, вышел на примерку…»

Мультимедийный проект «Сноб», газета F5 и телеканал «Живи!» занимают все строение №19. Они переехали сюда в июне 2008 года. Автором дизайн-проекта выступил главный редактор Владимир Яковлев. Сейчас здесь огромный кирпичный лофт с деревянными полами и потолками высотой семь метров. В соседней башне сидят бухгалтерия, журнал «Русский пионер» и компания Jvision.

У медиагруппы «Живи!» почти полная автономия — собственная парковка, своя студия звукозаписи и телестудия, где записываются программы телеканала «Живи!» и «Сноб-шоу», свое кафе «Прайм Стар», в которое со стороны если и пускают, то только друзей. В планах у медиагруппы «Живи!» также свой детский сад для сотрудников. Еще есть секретная комната — склад шириной полметра, в котором креативный директор проекта Борис Акимов хотел сделать тайную телестудию. Акимов занимается тем, что придумывает для журнала и сайта новые и самоироничные форматы. Один из них называется «После первой», в котором участника фотографируют сразу после выпитой рюмки водки.

Проект оказался таким популярным, что на вечеринке в честь годовщины «Сноба» в нем приняли участие почти все члены клуба. В кабинете Бориса Акимова развешены его картины: «Они здесь потому, что дома для них уже нет места. А так все на виду, их часто покупают. Выбирайте, 1000 долларов».
У Бориса Акимова на «Арме» есть и другой персональный проект — «Лавка».

«Лавка» — это место, где можно заказать деревенскую еду: кур, гусей, сливочное масло и молоко. Для начала это будет небольшая территория метров в 100, откроется она как раз к началу сезона, в середине мая. Уже сейчас некоторые грядки зарезервированы. Все это получит свое отображение и на сайте — будет такая ферма, как на Facebook, но в основе будет самый настоящий огород.

Еще в «Лавке» будут кормить. Правда, по предварительным заявкам. В среднем по 500 рублей за обед. Готовить будет тетушка, выписанная из Молдавии, — профессиональных поваров не подпустят и на пушечный выстрел. «Повара думают не о процессе, а о технологичности, — уточняет Борис, — а мы хотим устраивать семейные обеды. Программа известна заранее, типология любая: сегодня — день тыквы, завтра — балканская кухня, потом — все, что любил Наполеон. Выбирайте и заказывайте билет, а мы будем точно знать, сколько ждать гостей и на сколько человек готовить. Все будет свежим, и ничего не пропадет зря».

К вечеру на «Арме» все меняется до неузнаваемости. С некоторых пор «Арма», хоть и называется кварталом креатива, ассоциируется все больше с клубным пространством. Днем здесь офисы и строгие билетерши, а вечером — свободный вход на территорию и пять клубов: «Arma 17», Discoteque, Copenhagen, «Секрет» и Vozduh, а еще есть музыкальный магазин и одна из крупнейших репетиционных баз в центре Москвы Red Gates.

Магазин электронной музыки Fixpunkt переехал на «Арму» чуть больше года назад с Горбушки. Здесь продают музыкальные диски, сувениры музыкальных лейблов, вроде фирменных полотенец или колоды карт лейбла Poker Flat, и микроколлекции начинающих российских дизайнеров, а больше своих друзей, например, студентки St.Martins Александры Дашиной. «К нам приходят и профессиональные диджеи, и просто любители, и знатоки музыки от 25 до 50 лет, — рассказывает управляющий директор Алексей. — На публику, которая приходит сюда в клубы, мы не сильно рассчитываем. И думаем даже, что новички на этой площадке, такие как Vozduh, сами должны рассчитывать на нашу аудиторию.

Магазин Smart Balls

Магазин Smart Balls продает тюфяки собственного исполнения — кресла-мешки, наполненные сыпучими гранулами. С ними сотрудничают дизайнеры из студии Letterhead, журнала «ELLE Декор» и архитектурной студии «Арт-Бля.» Магазин открыт на «Арме» уже почти два года. «Когда мы въезжали, здесь чувствовался такой прекрасный шанхайский дух, — рассказывает исполнительный директор Олег Ковалев, — шоу-рум Симачева соседствовал с оптовой продажей колготок, а в соседнем ангаре стоял фургон с сосисками. Сейчас это место становится молодежным, модным и каким-то “пригламуренным”, а мы все-таки постарше и посерьезнее».

Студия дизайна Мити Веселкова

Проект Vozduh раньше находился на Лужнецкой набережной и был отличной территорией для мероприятий на открытом воздухе. На «Арму» перевезли геодезический купол Ричарда Фуллера и новую концепцию. Теперь «Воздух» позиционирует себя как ночной клуб и место для крупно-масштабных музыкальных фестивалей. Днем он будет функционировать как кафе, которых на «Арме» катастрофически не хватает. А по воскресеньям планируют проводить Women Sunday — семинары для женщин, совместно со школой гейш Milamar и порталом Woman.ru

«В клубе мы пытаемся воссоздать настоящую европейскую атмосферу и проповедуем приоритет хорошей музыки перед любой клубной модой, — говорит DJ Данила, музыкальный директор. — Публика у нас премиальная. Мы не собираемся привлекать людей тем, что поставим “золотые унитазы”, и не ориентируемся на тех, кто ходит в клуб “Rай”. Наша публика — это состоятельная молодежь с хорошим вкусом».

«Нам нравится это пространство, — рассказывает Илона Исупова, владелица магазина. — У нас здесь и магазин, и шоу-рум для оптовых покупателей, это удобно. Клубы и музыкальные тусовки нам народу не приносят, от них только мусор и алкоголь. Наши гости находят нас другими путями. Вообще мы столкнулись с тем, что наши покупатели про нас друзьям не рассказывают, берегут для себя. Boomboomroom в своем пространстве никаких мероприятий не проводит, но иногда соседи арендуют помещение для съемок».

У клуба «Arma 17» довольно запутанные перемещения по территории. Изначально клуб располагался в круглом здании газгольдера №17, отсюда и пошло первое название. Но 2 января 2009 года здание сгорело, и клуб переехал. В промежутке были сезонные проекты под названием «Arma 09» (вечеринки 2009 года), а сейчас «Arma 17» находится в ангаре 3а и занимает почти 1000 кв. м. Площадка «Arma 17» работает только в пятницу и субботу, в среднем за вечер у них бывает около двух тысяч человек. Рекорд случился в этот новый год — вечеринку посетили 3000 гостей. Это во многом связано и с тем, что на «Арме» сейчас довольно много клубов, площадки не конкурируют и даже поставляют друг другу клиентов — гости любят перемещаться из клуба в клуб. Иногда переезжают и сами вечеринки. Так, например, вечеринки Matinee из «Arma 17» перебрались в Discoteque. Днем в клубе происходит совсем другая активность — на большом танцполе тренируются BMXеры, а на малом — танцевальная школа «Фантомас». В ближайших планах у «Arma 17» — запустить свою звуковую студию и, возможно, даже собственный продюсерский центр.

Ближайшее будущее
В Москве полным ходом идет освоение заводских площадок. Успешных и зарекомендовавших себя уже порядка семи. И это много. Что будет дальше, хорошо просматривается из европейских примеров. Некогда стихийные сквоты превращаются в более цивилизованное пространство, а в дальнейшем и в дорогие кварталы. Идет ли по этому пути «Арма», сказать пока сложно.

Источник

townplanner

записки урбаниста

photo: © Vasily Baburov (2015)

В Нижнем Сусальном переулке, позади Курского вокзала располагается один из наиболее целостных ансамблей промышленной застройки в Москве. Это бывший Газовый завод, построенный в XIX веке для газового освещения города. Ещё недавно судьба сооружений из красного кирпича вызывала тревогу, поскольку их ценность подвергалась сомнению нынешними владельцами и государственными инстанциями. Однако благодаря упорству защитников наследия большую часть зданий удалось отстоять, и сейчас территория завода преображается.

К сожалению, надеждам создать здесь кластер творческих видов деятельности, дополняющий соседствующие Винзавод и Artplay пока не суждено осуществиться, так как владельцы предпочли галереям, мастерским и клубам офисы.

Формирование ансамбля проходило в несколько этапов. Самый древний «пласт» относится к 1865 г., от него сохранились два двухэтажных корпуса для контор и проживания рабочих (архитектор Фёдор Дмитриев), выстроенных по линии Нижнего Сусального переулка, а также четыре кирпичных газгольдера высотой 20 метров, глубиной 10, и по 40 метров в диаметре (архитектор Рудольф Бернгард). Сам газовый завод, занимавший пространство между газгольдерами и административным корпусом, не сохранился. На его месте в 1912 году техник Александр Константин Вольдемар Рооп выстроил шесть новых корпусов (аппаратное и ретортное отделения, аммиачный завод, сооружения для очистки газа от примесей, завод счётчиков, завод водяного газа) и пятый ещё один газгольдер меньшего размера. Наконец, в конце 1920-х и начале 30-х возвели ещё несколько вспомогательных строений, а также крупное здание газогенератора (архитектор Николай Морозов).

photo: © Vasily Baburov (2015)

photo: © Vasily Baburov (2015)

03. Газгольдеры (1860-е гг., архитектор Рудольф Бернгард). Они не так велики, как, скажем, хорошо всем известные венские газометры, зато наши, московские.

04. Ретортное и аппаратное отделение (1912 г., проект: Александр Константин Вольдемар Рооп)

05. Здание для производства водяного газа (1912 г., проект: Александр Константин Вольдемар Рооп)

07. К концу советской власти территория завода пришла в полное запустение. 1990 год

09. Проект Марины Асадовой и её коллег (Моспроект-4) 2005 года: четыре газгольдера, а также ещё восемь фабричных корпусов планировалось сохранить и приспособить под новые функции.

10. Альтернативный проект Сергея Ткаченко (2009-2010 гг.) предусматривал полный снос всей промышленной застройки за исключением газгольдеров.
» alt=» » border=»0″ loading=»lazy» />

11. Но тут грянул кризис, денег сильно поубавилось, и владельцам завода пришлось искать более интеллигентные формы редевелопмента. Проект, который сейчас осуществляется, разработан Алексеем Медведевым и его коллегами из компании «Сергей Киселёв и партнёры». Большая часть сооружений XIX – начала ХХ века сохраняется, однако судьба остальных построек остаётся неясной.

photo: © Vasily Baburov (2015)

13. К сожалению, при реконструкции не удалось сохранить перекрытия одного из газгольдеров (на фото он средний), авторство которого, возможно, принадлежит Владимиру Шухову.

photo: © Vasily Baburov (2015)

14. Новый офисный корпус справа – проект Алексея Медведева и его коллег.

photo: © Vasily Baburov (2015)

15. Не все здания ещё реконструированы.

photo: © Vasily Baburov (2015)

photo: © Vasily Baburov (2015)

photo: © Vasily Baburov (2015)

18. На заднем плане – аппаратное отделение 1912 года (арх. Рооп)

photo: © Vasily Baburov (2015)

photo: © Vasily Baburov (2015)

photo: © Vasily Baburov (2015)

21. Интерьер одного из офисов внутри газгольдера. Уютно.

photo: © Vasily Baburov (2015)

22. Аппаратное 1912 года (арх. Рооп)

photo: © Vasily Baburov (2015)

photo: © Vasily Baburov (2015)

24. Ретортное и аппаратное отделение 1912 года (арх. Рооп)

photo: © Vasily Baburov (2015)

photo: © Vasily Baburov (2015)

26. Южная часть бизнес-парка – самая «дикая». Большую часть пока занимает парковка, на месте которой скорее всего возведут офисные здания. На заднем плане офис Мосгаза (после одноимённого сериала это название звучит слегка зловеще), который и по нынешним временам смотрится вполне неплохо.

photo: © Vasily Baburov (2015)

27. Новое офисное здание (арх. А.Медведев и др.)

photo: © Vasily Baburov (2015)

photo: © Vasily Baburov (2015)

photo: © Vasily Baburov (2015)

photo: © Vasily Baburov (2015)

31. Выглядят эффектно – особенно в сумерках.

photo: © Vasily Baburov (2015)

photo: © Vasily Baburov (2015)

33. Здание газогенератора (1931-32 гг., архитектор Николай Дмитриевич Морозов).

photo: © Vasily Baburov (2015)

34. Выглядит страшновато, но что-то в нём есть – напоминает донжон средневекового замка. Жаль, если снесут.

photo: © Vasily Baburov (2015)

photo: © Vasily Baburov (2015)

36. Южный въезд на территорию со стороны Мрузовского переулка и Винзавода. Есть ещё что пореконструировать.

Источник

Архитектура для газа. Экскурсия по заводу «Арма»

Московский газовый завод появился еще в середине XIX века и снабжал город газом для освещения улиц. Для таких заводов строили газгольдеры — специальные здания необычной цилиндрической формы и «промышленные базилики» для производства газовой арматуры. Функция рождала необычную и эффектную архитектуру. Мы оценим ее во время экскурсии и узнаем, что сейчас происходит на территории бывшего завода. А еще зайдем в офис компании 2GIS, занимающей целый газгольдер, и посмотрим на «Арму» с высоты.

На экскурсии вы увидите:

цилиндрические здания для хранения газа — газгольдеры;

исторические цеха завода;

один из лучших примеров московской ревитализации.

На экскурсии вы узнаете:

как каменный уголь превратить в газ, а газ — в городское освещение;

какие байки про вред газа придумывали продавцы керосина, чтобы не потерять клиентов;

почему без Шухова и тут не обошлось;

где располагался знаменитый клуб «Газгольдер».

Продолжительность: 1,5 часа.

Где начинаем: м. «Курская» (кольцевая), в центре зала.

Где заканчиваем: у 2GIS (территория завода «Арма»).

Организационные моменты:

Предварительная покупка билетов через сайт обязательна.

Вы узнаете нашего гида по белой табличке с надписью «Москва глазами инженера».

Часть экскурсии проходит на улице. Пожалуйста, одевайтесь по погоде, надевайте удобную обувь.

Организатор оставляет за собой право переноса или отмены мероприятия.

Источник

Куда Гиляровский Станиславского водил: пять главных зданий Басманного района

Отправляемся прямиком в XIX век — в те времена, когда по Хитровке, чуть ли не сплошь населенной ворами, стоило ходить с опаской. Прогуляемся в окрестностях самого старого здешнего дома, где располагалась ночлежка, вдохновившая мхатовцев, которые в 1902 году ставили спектакль «На дне». А потом двинемся на северо-восток, попутно изучая роскошные образцы модерна и заводской архитектуры.

Mos.ru заканчивает серию публикаций, созданных по мотивам «Уличного лектория» — проекта Музея Москвы, в рамках которого москвоведы и историки летом 2017 года знакомили всех желающих с историей отдельных районов города. «Уличный лекторий» вернется летом, а пока можно вооружаться конспектами лекций и гулять — благо наступила весна.

Доходный дом Ярошенко на Хитровке

Подкопаевский переулок, дом 11/11/1, строение 2

Этот дом на Хитровской площади уникален по двум причинам. Во-первых, это палаты ХVII века. До сих пор неизвестно, кому именно они принадлежали, вероятно, стольнику-воеводе Бутурлину. О том, что дом настолько древний, никто не подозревал до 2004 года — тогда отвалился кусок штукатурки и стала видна большемерная кладка, характерная для середины ХVII века. Если войти во внутренний двор, очень хорошо видны остатки красного крыльца, целые изразцы, кирпичи с клеймами времен царя Алексея Михайловича — все, что веками было скрыто за штукатуркой.

Вторая особенность этого дома — галереи. Заходим с Хитровской площади через арку в первый двор, где расположены палаты, проходим его и попадаем во второй. Здесь мы видим пристроенные в более позднее время к палатам деревянные галереи — очень редкое для нынешней Москвы явление (сегодня таких домов в столице всего два, второй — дом 4 на Покровке). Их вид напоминает о приморских городах, например об Одессе или Батуми. Но еще 150 лет назад количество домов с галереями в Москве исчислялось сотнями.

В XIX веке, после отмены крепостного права, нищие в поисках заработка устремились в Москву. И Хитровка, когда-то являвшаяся элитным районом, частично превратилась в городское дно. Здесь была организована настоящая биржа труда для дореволюционных гастарбайтеров, о работе которой можно почитать в книгах Владимира Гиляровского. В то время, в конце XIX — начале ХХ века, дом, о котором мы говорим, принадлежал Елизавете Платоновне Ярошенко. Именно она пристроила эти деревянные галереи — не красоты ради, а для экономии. В доме она обустроила ночлежку — дешевую гостиницу для самых бедных постояльцев: без отопления, без водопровода, с удобствами на этаже.

Для Елизаветы Платоновны (а она была довольно богата, имела виллу в Италии) ночлежка эта была, к слову, не средством заработка, а благотворительностью. Кстати, из всех хитровских оборванцев в доме Ярошенко жили самые приличные — пропившие состояние бывшие интеллигенты, переписчики пьес, обедневшие князья. В 1902 году именно сюда наведались мхатовцы, в то время репетировавшие спектакль по пьесе Горького «На дне», — наблюдать типажи в естественной среде обитания.

Константина Станиславского, Владимира Немировича-Данченко и художника Виктора Симова в ночлежку привел Гиляровский, его на Хитровке любили и считали своим. В мемуарах участников той встречи зафиксирован конфликт, который разгорелся в ночлежке: о приезде высоких гостей прознали воры-рецидивисты, устроили провокацию, напали на Симова, в ход пошли табуретки и бутылки. Все могло закончиться крайне печально, если бы не грозный Гиляровский, пятиэтажной бранью остановивший беспредел.

Доходный дом Макаева

Подсосенский переулок, дом 18/5

Это один из лучших образцов архитектуры модерна в Москве и один из самых интересных доходных домов. Прекрасный, совершенно безумный модерн, и при этом создал его не Шехтель или Кекушев, а малоизвестный архитектор Макаев, построивший в Москве всего три дома.

Макаев подписывался как князь Макашвили — он был родом из Грузии, а грузинская фамилия, как это обычно бывало в таких случаях, русифицировалась. Этот дом — пожалуй, вершина его творчества: модерн без всяких уступок, ни намека на симметрию. С Казарменного переулка у него один фасад, с Подсосенского переулка — совершенно другой, справа одни детали, слева — другие, окна разной формы (кое-где, кстати, сохранились подлинные деревянные рамы).

Вообще, московский модерн — это смесь всего, что приходило из Европы: венского, северного, французского, бельгийского, немецкого. В облике дома Макаева некоторые эксперты видят латиноамериканское влияние, но скорее это идеальное сочетание не сочетаемых на первый взгляд северных мотивов (эти башенки, грубая штукатурка, неяркие цвета — изначально дом был серым) и венских.

Этот дом называют по-разному: «дом с кошками», «дом с маками», даже «дом с кактусами». Его главное украшение — длинные белые цветочные стебли на фасаде, заканчивающиеся элементами, похожими на кошачьи головы. Красные маки здесь были раньше — на керамическом панно, которое ранее украшало аттик над карнизом со стороны Казарменного переулка. Серьезная часть декора, к сожалению, была утрачена в ходе ремонта в 1980-х годах.

Газгольдеры завода «Арма»

Нижний Сусальный переулок, дом 5, строения 15–18

Кирпичные газгольдеры сегодня редкость. Похвастаться такими прекрасно сохранившимися образцами, какие есть в Москве, может далеко не каждый европейский город. А нам повезло, у нас был газовый завод, оставивший пять отличных цилиндрических газгольдеров середины XIX века.

Тогда было решено осветить Москву газовыми фонарями, конкурс выиграла англо-голландская фирма «Букье и Голдсмит», и тут же начали строить завод. Он был готов к концу 1865 года. До сегодняшнего дня дошли несколько корпусов в Нижнем Сусальном переулке и, конечно, газгольдеры.

Они были построены в 1865 году по проекту инженера и архитектора Рудольфа Бернгарда. Каждый — 20 метров в высоту, 40 метров в диаметре, еще на 10 метров сооружение уходит под землю. Изначально у них не было таких больших окон, как сейчас, лишь узкие прорези. Газ в кирпиче не хранили: внутри цилиндров не было межэтажных перекрытий, там помещался огромный металлический резервуар, в котором находился сжиженный газ. В декабре 1865 года в Москве зажглись первые газовые фонари, через три года их было уже несколько тысяч.

Дела у «Букье и Голдсмита» шли не очень успешно. В квартиры москвичи дорогой тогда газ проводить не спешили, кроме того, пакостили конкуренты-керосинщики, создававшие антирекламу газовому освещению, — они рассказывали, что газ, якобы, вреден для здоровья. Завод перепродали французским предпринимателям, и после истечения срока концессии он перешел во владение города. Несколько корпусов перестроили, но газгольдеры остались — вплоть до 1940-х годов они служили для хранения газа, полученного путем перегонки каменного угля.

После открытия газопровода, по которому газ шел в Москву из Саратова, завод перепрофилировали — здесь начали производить газовое оборудование: счетчики, плиты. В газгольдерах расположились цеха, в них разобрали металлические резервуары, в некоторых построили перекрытия, разделив на этажи.

В 1990-х завод закрылся. Под названием «Арма» (оно образовано от газозапорной арматуры, которую здесь производили) в его корпусах начал формироваться арт-кластер — здесь открывались фотостудии, клубы, бары. Постепенно корпуса и заводская территория в целом стала приходить в упадок. После реконструкции, проведенной в начале 2010-х, «Арма» превратилась в модное городское пространство.

Церковь Воскресения Христова и Покрова Богородицы

Токмаков переулок, дом 17, строение 4

Эта церковь малоизвестна — она как бы скрыта от глаз многоэтажками, и, пожалуй, кроме прихожан и экскурсантов, ее никто не видит. А жаль — это еще один прекрасный образец модерна, правда, русского.

Старообрядцам церкви в XIX веке строить запрещали, а разрешили только после 1905 года, когда вышел указ о веротерпимости и свободе вероисповедания. Эта церковь — одна из построенных как раз после 1905-го. Она интересна тем, что старообрядцы, люди консервативные, выбрали такой стиль, как модерн, — новаторский, рвущий шаблоны, отрицающий все, что было прежде. Впрочем, модерн модерну рознь: в данном случае мы имеем дело с неорусским стилем — воплощенной фантазией на тему Древней Руси, Пскова, Новгорода и Владимира.

Старообрядческая Церковь Воскресения Христова и Покрова Богородицы вообще не похожа ни на одну церковь в Москве. Этот огромный треугольник над звонницей, который выглядит как какая-то древняя церковь, поставленная сверху на новую, — очень смелое, новаторское решение архитектора Ильи Бондаренко. Строили здание на средства Алексея Викуловича Морозова, принадлежавшего к династии старообрядцев-миллионеров Морозовых. Эта ветвь Морозовых относилась к беспоповцам — старообрядцам, отрицавшим священников, проведение литургий и обустройство алтарей в церквях, но тем не менее в церкви в Токмакове переулке есть алтарь. В этом она продолжает традиции древнего храмового зодчества.

Чудом она избежала сноса в 1930-е годы. Тогда церкви ломали как источники мракобесия, а на их месте строили школы — храмы просвещения. В этом случае школу построили рядом. Кстати, чтобы рассмотреть церковь лучше всего, нужно зайти в школьный двор.

Известна история из жизни архитектора Ильи Бондаренко. Он был довольно скромным человеком и редко раскрывал случайным собеседникам род своей деятельности, но однажды изменил своим принципам. Дело было в поезде по дороге в Германию. Попутчик Ильи Евграфовича, молодой московский архитектор, стал делиться с ним впечатлениями о новых зданиях, и в том числе о церкви в Токмакове переулке. «Архитектор явно иностранец! — сказал попутчик. — У нас так не строят, проект удивительный, да и среда вокруг организована аккуратно». «Нет-нет, уверяю вас, архитектор наш, русский. Я его лично знаю», — возразил Бондаренко, а в ответ на просьбу собеседника познакомить его с этим загадочным мастером протянул руку и представился.

Доходный дом крестьянина Фролова

Бауманская улица, дом 23

Эта постройка не является архитектурным шедевром, но вообще очень интересна. Во-первых, это доходный дом крестьянина. Как крестьянин мог отгрохать себе четырехэтажный дом в псевдоготическом стиле в центре Москвы?

Тут важно понимать, что 90 процентов московских магнатов конца XIX века — бывшие крестьяне в первом или втором поколении. При этом разбогатев и став, по сути, купцами, некоторые из них не спешили прощаться со своим сословием официально — члены купеческой гильдии платили более высокие налоги. Владелец этого дома Антон Фролов был как раз из таких бывших крестьян.

Псевдоготический стиль дома отсылает к прошлому этого района, к Немецкой слободе, где с XVI века селились иностранцы. Расцвет Немецкая слобода пережила при Петре I, а к XIX веку уже успела обрусеть — здесь жили в основном русские купцы и фабриканты, иностранцев почти не осталось. В общем, 150 лет назад это была обычная московская фабричная окраина. Архитектор Виктор Мазырин, к которому обратился Фролов, провел историческую параллель и как бы попытался вернуть району его былую славу.

У Фролова был небольшой участок земли, и это обстоятельство продиктовало конструкцию дома. Он получился очень узким, что не характерно для московских доходных домов, а как раз отсылает к европейской архитектуре.

Сегодня доходный дом крестьянина Фролова — одна из главных достопримечательностей Бауманской улицы. Он жилой — на втором, третьем и четвертом этажах живут люди, три семьи, по семье на этаж. Самая яркая деталь дома — витражи, вызывающие ассоциации с костелами или кирхами. Витражи воссозданы уже в наше время, они хорошо видны с улицы — проходя вечером мимо дома Фролова, не забудьте полюбоваться игрой света в цветных стеклах.

Источник