балкарцы и чуваши что общего

Балкарцы и чуваши что общего

ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ НА ВЫДЕЛЕННЫЕ СЛОВА.

К вопросу о языке хазар и гуннов Северного Кавказа (савиров)

«История агван» является компилятивным сборником, составленным из различных текстов, подобранных составителем в X в. Текст, посвященный гуннам Северного Кавказа и содержащий гуннские слова, не столь красив и пышен по своему слогу, как другие части рукописи, но в нем поражает живость и реализм описываемых событий, в особенности быта гуннов. Явно это писал человек, который сам непосредственно наблюдал за происходившим. В научной литературе, посвященной «Истории агван» отмечалась живость и правдоподобность изложения фактов, переданных явно из первых рук и ввиду этого их большая ценность [Абегян 1975: 259].

Таким образом, все фрагменты гуннского (савирского) языка, сохранившиеся в «Истории агван», обладают самым главным достоинством — они практически неискаженны и сохранились в чистом (гуннском) виде. Этот источник говорит о том, что гунны Северного Кавказа поклоняются тюркскому богу Тенгри, называя его Тангри-хан, а также богу грозы и молнии, называя его Куар.

Из текста ясно видно, что кладбище называется Даркунанд, а не чопа, как полагали Довсет и Гукасян. Слово же чопа употреблено именно так, что оно обозначает имя того, кому посвящено «громогласное кладбище». Данный термин очень древний и имеет тюркское происхождение, который также сохранился у татар-крящен (Чуппа), шорцев (Алтын Шаппа) [Каракетов 2008: 127] и марийцев (Чопáкин Керемéть). Интересно, что этому божеству марийцы приносили в жертву теленка [Смирнов 1889: 137]. Культ Чопа сегодня сохранился у карачаевцев и балкарцев, а описание языческих верований гуннов в «Истории агван» ничем не отличается от языческих верований карачаевцев и балкарцев, описанных Чурсиным в XIX в.! [Чурсин 1914].

Чоппа — бог грозы и молнии в карачаево-балкарской мифологии. Он считался покровителем плодородия, поэтому, подобно Даулету, являлся божеством, покровительствующим бракам и деторождению. Более того, у гуннов Чопа, также как у карачаево-балкарцев, был и богом грозы и молнии. Самое интересное то, что сохранено правильное написание этого гуннского слова, за исключением выпадения одного –п- в гуннском, что вполне объяснимо трудностью передачи тюркского удвоенного –п- на древнеармянском. Исраил, обращаясь к гуннам, говорит: «Вы также почитаете богом и называете спасителем молнию небесную, которая сверкает во время грома» [Смбатян 1984: 126].

Праздник в честь божества Чоппа проводили весной, а пляска вовремя этого праздника называлась Чоппай [КМТАС III 922]. В названии песни Эллири-Чоппа некоторые исследователи усмотрели в первом слове имя пророка Ильи, который часто ассоциировался с Элией (Бог грома и молнии). Однако это неверно. В этом названии мы имеем уникальный, дошедший до наших дней древнейший тюркский религиозный термин. Основным его значением в древнетюркских языках было «шкура жертвенного козленка». Именно это значение приводится в Древнетюркском словаре (в качестве источника указывается Словарь Махмуда Кашгарского) : elri шкурка козленка (МК I 127) или в форме eldiri (MK I 127) [ДТС 170—171]. Интересно, что балкарцы до сих пор козленка называют уменьшительно-ласкательным «чапай» или «чапайчикъ» (цапайцыкъ), т. е. «козленок». При этом есть обычное слово «улакъ» или «улакъчикъ», но, когда козленка хотят приласкать его, называют именно «цапай».

Интересно и название священного кладбища гуннов — даркунанд. В этом «необъясненном» слове ряд специалистов увидели карачаево-балкарское дуркъу ‘загон для скота, огороженный плетенной оградой’, ‘горка’ [КМТАС I 692]. Сохранился и языческий гимн: «Дуркъу, дуркъу, дуркъу/Дуркъу ичиндэ къуба öгюз/Тура турду да, тас болду…» [МПА 1959: 97]. Однако, скорее всего, здесь мы имеем другое слово — дыркъы ‘большая искусственная терраса’ [КМТАС I 706]. Древние кладбища у с. Хурзук (Карачай) и у с. Шауурдат (Балкария), где росли священные деревья Джангыз Терек и Раубазы как раз и представляют искусно сделанные террасы.

Только позже при возникновении военной демократии, когда культ вождя сливается с культом главного божества племени, этот титул мог перейти и к племенному вождю, распределявшему военную добычу. Именно такое слияние образа вождя и образа верховного бога Teŋri мы наблюдаем у гуннов-савиров. Так, в «Истории агван» (глава L второй книги) говорится: «…Также они приносили в жертву жаренных лошадей какому-то чудовищному, громадному герою, называя его богом Тангриханом…» [Патканян 1861: 193]. Здесь явно прослеживается слияние образа вождя-героя с образом верховного бога, являющегося, прежде всего, покровителем воинов и военных походов [Глашев 2007: 2 — 6]. Еще А. П. Смирнов отмечал, что функции вождя и жреца в условиях первобытного общества нередко объединялись [Смирнов 1961: 39]. Наконец и монгольская форма darkan ‘свободный, независимый’ [Дыбо 2007: 118] тоже примыкает к этой цепи, хотя и больше по форме и фонетике. Это лишь часть интересных гунно-савирских этимологий, которые еще только предстоит изучить.

Однако характеристика гуннского языка и языка хазарского нобилитета не решает вопроса о характере древнебулгарского языка. Большую роль в этом вопросе традиционно в научной среде играют так называемые «волжско-булгарские» эпитафии XIII—XVI вв. Эти памятники тоже стали своего рода «яблоком раздора» между учеными-татароведами и учеными-чувашами и их сторонниками. В самом деле, бесспорным является тот факт, что язык волжско-булгарских эпитафий кыпчакский. Этот факт стал ключевым для утверждения о том, что именно современный татарский язык (относится к кыпчакским языкам) и является прямым наследником древнебулгарского языка, а татары прямыми потомками древних булгар.

Ввиду интенсивного смешения языков болгар и финно-угров в языке булгарских эпитафий XIII—XIV вв. целый ряд общетюркских форм уже исчезает. Однако нужно быть крайне осторожным в суждениях по данному вопросу. Так, М. Р. Федотов считает, что таким случаем является исчезновение общетюркского инлаутного –г- в булгарских эпитафиях XIII—XIV вв.: ﺟﻴﺮَم ﺟﺮﺟﻴﺮم٬ джирм, джрм, джирам [Федотов 1983: 84]. Но «общетюркское» инлаутное –г- отсутствует в этом числительном и в карачаево-балкарском, казахском и киргизском языках и могло отсутствовать уже в языке пришедших на Волгу древних болгар до слияния их языка с финно-угорскими языками. Более интересны другие формы волжско-булгарских текстов. Тексты намогильных памятников волжских булгар XIII—XIV вв. сохранили форму числительного ‘пять’ без конечного –к — bil, biаl, b (ы) l: ﺑﻞ ﺑﻴﺎﻝ ﺑﻴﻞ [Федотов 1983: 84], что соответствует общетюркскому bеš. Одним словом вопрос об отношении чувашского языка к древнебулгарскому требует нового подхода. Пока можно лишь говорить о несомненной связи чувашского языка с булгарским языком.

Для реконструкции древнебулгарского языка часто используются «булгарские» слова из записки Ибн-Фадлана. Так, одним из ключевых слов в этом деле является Йалтавар ﻳﻠﻂﻮﺍﺭ. Именно в таком варианте оно написано Ковалевским в его издании записки Ибн-Фадлана 1956 года [Ковалевский 1956: 160]. Однако в оригинальном тексте мешхедской рукописи и списка в словаре Якута стоит Балṭавâр ﺑﻠﻄﻮﺍﺭ [Ковалевский 1939: 55, 88] Именно так и написано это имя булгарского вельможи в издании 1939 года и во всех известных списках рукописи. В Мешхедской рукописи это, например, f. 197r строка 2 [Golden 1980: 148]. На эту конъектуру особо также указал известный тюрколог Питер Голден, проявив тем самым осторожность по поводу Йалтавар [Там же]. Приемлемых оснований для такой, пусть совсем небольшой и поэтому довольно приемлемой на первый взгляд, конъектуры Ковалевский не приводит.

Не смущает сторонников данной конъектуры и то, что титул эльтебер весьма редко встречается у тюрков, тем более сомнительно его наличие у волжских булгар в X в. Однако, следует сказать, что в издании 1956 года ясно наблюдается некоторая тенденция автора комментария в сторону «нахождения чувашизмов » в записке Ибн-Фадлана [Ковалевский 1954: 16, 35, 36]. Это конечно отнюдь не помогает сложнейшему делу реконструкции древнебулгарского языка, тем более, что для установления связи между чувашским и древнебулгарским языками нет необходимости прибегать к подобным «натяжкам».

Самырла — это две мифические крылатые собаки, стражи Луны, охраняющие ее от чудовища Джельмаууз, которое периодически пытается проглотить ее. Иногда собаки-»самыры» засыпают и Джельмаууз пытается проглотить луну, ввиду чего начинается лунное затмение. Тогда люди на земле стучат в железную посуду, стреляют в небо, чтобы разбудить самыров. Собаки просыпаются и оттаскивают Джельмаууз от луны, затмение проходит. Чрезвычайный интерес представляют и другие чувашско-карачаево-балкарские пар аллели.

Вероятно, мы имеет здесь в обоих случаях именно скифского Папая. В чувашском языке папай (пабаj) [Ашмарин IX 95] имеет несколько значений: 1) старик, дед; 2) гром или Папай турă Всевышний (Бог) [Скворцов 1985: 270]. В словаре Ашмарина приводятся интересные значения и формы: Торă папай — çÿлти торă ║Бог (детск. сл.), Турă папай сыхласан, пурнăп-ха║гром, Папай алтни гром, Папайлă çăмăр гроза [Ашмарин IX 96] или Тÿре-папай имя мужчины (жившего давно) [Ашмарин XIV 221]. Но в старинных языческих чувашских текстах мы находим еще более интересные факты: «Папай (аслати) вăрăмăн авăтсассăн (пĕ виç — тăват хут ţарăнмасăр тăрсан) йĕпе вăрăма пыраť — Если гром долго гремит (три-четыре раза без перерыва), ненастье будет надолго» [Смоленский 1895: 27]. Здесь следует отметить, что, А. В. Смоленский после непонятного ему слова Папай в скобках поставил обычное чувашское аслати ‘гром’ и перевел все одним словом гром. Однако, в таком уточнении не было необходимости, ибо правильный перевод с чувашского будет следующий: «Если Папай (Бог грома и молнии) долго гремит (гневается), ненастье будет надолго».

В связи с этим нельзя не привести и старотатарские (казанские) формы: Тäнгрĭ бабаi Бог-дед в старой языческой фразе: Тäнгрĭ бабаi кÿкрäтä гром гремит [Радлов III 1 1047]. И вновь мы имеем не совсем верный перевод, а правильнее будет «Бог грома (грозы) и молнии гремит». Н. Остроумов приводит старые формы из языка татар-крящен: «тяңгере бабай — ‘небо дед, небесный дед, Бог-дед, Высшее небесное существо: тяңгере бабай жöрöй — Бог-дед ходит, тяңгере бабай кюкерята — Бог-дед гремит (производит гром, древнеязыческое выражение» [Остроумов 1892: 31]. Указанные примеры раскрывают перед нами, кроме всего прочего, уникальную информацию о духовном мире скифов. Наконец, нельзя пройти мимо того факта, что у балкарцев в употреблении и сегодня есть мужское имя Папай и фамилия Бабаевых (Баба-улу). Эта фамилия чрезвычайно распространена среди тюрков, особенно тюрков Кавказа (Sic!). Нельзя не заметить и близость Папай к тюркскому баба предок (чагат., осм. баба предок: ﻪﺟﻮﻤﻋ ﻙﻮﻴﺑ ﺎﺑﺎﺑ ﺪﺟ), в Барабинском языке: Пабай «дед», «дедушка» [Дмитриева 1958: 157].

Геродот сообщает и о главной скифской богине, называя ее Апи Απί и сравнивает ее с Геей [Геродот IV 59]. Б. Н. Граков отмечает, что «…Апи-Земля — супруга Папая. Среди изображений на навершиях от погребальной колесницы из Александропольского кургана есть фигура женщины с обнаженными пышными грудями и другая на золотой бляшке в складчатых одеждах с двумя баранами по бокам. Не богиня ли это плодородия, мать-кормилица?» [Граков 1971: 83]. Начнем с того, что имя скифской богини сохранено без искажений, в том виде, в каком его передает Геродот, в чувашском языке в форме апи мать [Канюкова 1960: 202]. М. Р. Федотов дает слову Апи в чувашском значение «наша мать» [Федотов 1996: 53]. Н. Остроумов приводит крайне интересные значения этого слова в словаре татар-кряшен: «Äбей бабушка, повитуха (акушерка) ; Äбей-патша — Императрица Екатерина II Великая (бабушка царь) « [Остроумов 1892: 1]. Нет сомнений в том, что здесь мы имеем скифский реликт, сохранившийся в языке татар-кряшен. Ведь Геродот сравнивает Апи с Геей, и в татарском значении повитуха’ сохранены те древние функции покровительницы рожениц, которые выполняли как скифская Апи, так и древнегреческая Гея. Но слово также присутствует в других тюркских языках. Так, например, в карачаево-балкарском языке — Аба бабушка, прародительница, родоначальница, очень уважаемая женщина [КМТАС I 30]. В древнеуйгурских текстах памятника «Кудатку Билиг» встречается в форме Аба, что значит Ева: Аба jасты äрсä Паjат сынады — когда согрешила Ева, Бог ее испытал (К. Б. 100, 21) [Радлов I 1 621]. К этому следует добавить, что еще сегодня у балкарцев и поволжских татар употребляется женское имя Апий.

О том, что Геродот очень точно фонетически записал названия скифских богов, отмечал ряд исследователей. С. А. Жебелев обратил особое внимание на слова Геродота: «Зевс называется у скифов Папаем, по-моему, совершенно правильно» [Жебелев 1953: 32]. С. А. Жебелев продолжает: «Почему «совершенно правильно»? Да потому, конечно, что Геродот обрадовался, когда при перечислении ничего не говорящих его уму и сердцу скифских названий божеств его ухо уловило слово, мало-мальски звучащее по-гречески. Скифское ‘Папай’ живо напомнило Геродоту гомеровское πάππα (Ил., V, 408; Од., VI, 57), наше ‘папа’, ласкательное, с которым дети обращались к отцу. Правда дети Зевса не называли его ‘папой’, зато у Гомера Зевс именуется ‘отцом’, а в «Феогонии» Гесиода ‘отцом богов и людей’. Вероятно, эта ассоциация идей утвердила Геродота в мысли о тождестве Папая с Зевсом, а не соображение, что вифинцы называли Зевса папою, и не то, что во Фригии Зевс почитался с прозвищами Παπᾶς Παπίας Παππῶος: вифинского языка Геродот не знал, с фригийскими культами он едва ли был знаком, да и надписи, где передаются указанные прозвища Зевса, гораздо позднее времени Геродота» [Там же].

Это ценное наблюдение известного ученого так и осталось забытым, а ведь оно доказывает то, что Геродот очень точно передал скифские слова, обозначавшие скифских богов. Однако, есть и другой штрих к этому, который ускользнул от внимания исследователей. Как карачаево-балкарско-чувашский Папай, так и древнегреческий Зевс — оба являются богами грома и молнии, т. е. грозовыми божествами (Sic!). Во-первых, не могло ли натолкнуть Геродота на мнение о правильности имени Папай именно эта идентичность функций обоих богов? Во-вторых, эта черта (грозовой характер божества) еще раз доказывает правильность наших этимологий с помощью карачаево-балкарского и чувашского языков. В связи с этим следует привести мнение Б. Н. Гракова о том, что «Папай сопоставлен с греческим Зевсом. Следовательно, он, прежде всего бог ясного неба, но и громовержец, кроме того, несомненно, бог-отец. Он отец не только богов, но и всех скифов, начиная от их царей (Sic! — А. Г.). Его сын Таргитай-Геракл, герой-родоначальник…» [Граков 1971: 82 — 83]. Интересны и другие чувашско-карачаево-балкарские параллели : старо-чув. озал «лихой», кар.-балк. осал «лихой»; старо-чув. çĕр «земля», верх.-балк. зер «земля»; старо-чув. Тибь болдыр «Чтоб ты пропал!» («Черт возьми!»), кар.-балк. Тюбь болгъун «Чтоб ты пропал!». Нет сомнений в необходимости дальнейших исследований в данном направлении.

Литература

Сокращения

Глашев А.
К вопросу о языке хазар и гуннов Северного Кавказа // Вопросы алтайской филологии. — Вып. III. Сб. памяти Э. Р. Тенишева. Ин-т языкознания РАН и Ин-т арх. Кавказа. — М.: Тезаурус, 2008. — С. 34—55.

Источник

lsvsx

Всё совершенно иначе!

Истина где-то посередине. Так давайте подгребать к ней не теряя достоинства.

Исследования Олега Балановского. Фрагмент из книги «Генофонд Европы» Неславянские народы России часть III-я.

Ареал популяций, генетически сходных с казанскими татарами, обширен и весь обращен к Северо-Восточной Европе. Хотя область популяций, максимально сходных с казанскими татарами (темно-зеленые тона, показывающие минимальные генетические расстояния 0

Featured Posts from This Journal

Историография о нашествии монголо-татар (или татаро-монголов, или татар и монголов, и так далее, кому как нравится) на Русь насчитывает свыше 300…

Окончание, начало тут. Война с русами составляет главнейшее содержание «индийской» части похода Александра. Греки называли русов…

Известно, что гунны пришли в Европу с востока, из Сибири, остановились в Поволжье и Причерноморье. Было среди племён, объединённых гуннами и…

Окончание, начало тут. Историки утверждают, что нарастание территории Новгородской республики в Заволочье шло как бы окружным путем, не…

Помним отблеск лезвий ржавый, Лязг колчанов, высвист стрел, В стягах шум победной славы, Вражьи трупы на костре. И в обветренных закатах, В…

Начало. А вот что сказано в суздальской летописи по списку Лаврентия о 1223 годе. «Того же лета (1223) явились языци (т. е. иностранцы),…

Начало и Заключение. Об этом страшном походе мстителей, который завершился одним из самых страшных и кровавых сражений и поражением русов,…

Ордынское войско Славѧнской Державы

Не обошёл стороной этот процесс и ордынское войско Славѧнской Державы. Первый мусульманин Берке (Беркут) не решился заставить принять ислам своих…

Коварство византийцев, месть гунн и почему Аттал стал изгоем славяно-арийского мира

Разгром А.Винитара дал возможность гуннам в течение нескольких лет наладить общественную и хозяйственную жизнь Русколани и несколько…

Советские антропологи, создавшие мощнейшую научную школу, по результатам краниологических исследований черепов из могильников на территории домонгольской Волжской Булгарии приходят к выводам, что татары в антропологическом отношении ближе всего находятся к болгарскому могильнику Четырёхугольник домонгольской ВБ, тогда как чуваши от него находятся порядком дальше. Источник называется «Антропология античного и средневекового населения Восточной Европы» (Герасимова М. М., Рудь Н. М., Яблонский Л. Т.) Москва, Наука, 1987 На странице 229 есть дендрограмма суммарного сопоставления краниологических серий, номера 5, 6 и 7:

«Несомненно, что население, оставившее средневековый могильник Четырехугольник, относится к ЗЛИВКИНСКОМУ варианту болгарских серий (по всей вероятности, на сарматской основе).»
М.М. Герасимова, Н.М. Рудь, Л.Т. Яблонский. «Антропология античного и средневекового населения Восточной Европы». М., 1987

Про Зливкинский могильник (салтово-маяцкая культура) изначальных (Причерноморских, не пришедших в Поволжье) булгар с которым связан Четырёхугольник:

«На всех болгарских сериях с территории СССР прослеживается общий для них так называемый ЗЛИВКИНСКИЙ ТИП – европеоидный с ослабленными монголоидными чертами, который, по-видимому, был основным у болгар, двинувшихся из Приазовских степей к Среднему Поволжью и Дунаю».
М.М. Герасимова, Н.М. Рудь, Л.Т. Яблонский. Антропология античного и средневекового населения Восточной Европы. М., 1987

Хотя определенные группы чувашей тоже относятся к волжско-камско-степному типу, но порядком в меньшей степени поэтому и связь булгарским могильником Четырёхугольник не столь очевидна как у казанских, но все же тоже в какой-то мере присутствует.
Но прямые и ближайшие потомки булгар домонгольской ВБ это казанские татары, а не чуваши. Советские антропологи уже поставили все точки над i — обсуждать это нет смысла, а все фантазии написанные выше высосаны из пальца.

Edited at 2019-12-16 05:11 pm (UTC)

Источник

lsvsx

Всё совершенно иначе!

Истина где-то посередине. Так давайте подгребать к ней не теряя достоинства.

В сети давно разгорается спор о том кто же на самом деле прямые наследники серебряных болгар, чуваши или татары? Мы решили в этом разобраться, основываясь только на конкретных общеизвестных фактах!

Чебоксарские булгаристы опираются только на исторические, лингвистические, археологические и культурные доказательства.

1) Заглядываем во все известные исторические источники.

Первое упоминание в русских источниках о булгарском происхождении полностью отдается чувашам. Выдающийся русский историк, этнограф и географ ХVII в. В.Н. Татищев в своей «Истории Российской» утверждает: «Вниз по реке Волге чуваши, древние болгары, наполняли весь уезд Казанской и Симбирской!» Так же он отмечал: «Чуваши, народ болгарской»; «Вниз по Каме жили биляры, или болгары, и чолматы… ныне остатки их чуваша, которых и вниз по Волге довольно», «Оставшие болгарские народы чуваша»; «болгар волжских сказует языка одного с венгерами и дунайских болгар от сих же произшедших», « Закон у них [болгар] был брахманов, как выше сказано, что ещё в остатках их видимо, ибо о перехождении душ из одного в другое нечто чуваши верят».

В 1840-х годах чешский учёный П. И. Шафарик, ссылаясь на данные исторических источников, заключил, что чуваши — потомки волжских болгар.

В 1863 году татарский учёный Хусейн Фейзханов опубликовал статью «Три надгробных болгарских надписи», в которой представил научной общественности результаты расшифровки булгарских эпитафий чувашскими словами.

На основе данных, представленных Х. Фейзхановым, Н. И. Ильминский опубликовал статью о чувашских словах в болгарском языке.

После публикации в 1866 году «Именника болгарских царей» академик А. А. Куник заявил в печати, что в чувашах он видит остатков волжских болгар, что чуваши «задолго до вторжения татар» поселились в Среднем Поволжье, с чувашами связаны «хагано-болгары на Дунае, чёрные болгары на Кубани».

Профессор Казанского университета И. Н. Смирнов в книге «Черемисы» исследовал заимствованные восточными и западными марийцами чувашские слова. В выводах он указал, что болгарский язык соответствовал чувашскому языку, что в Волжской Болгарии сложилась болгарская цивилизация, оказавшая огромное этнокультурное влияние на марийцев.

В 1897 году финский учёный Х. Паасонен издал труд «Тюркские слова в мордовском языке», в котором рассматривал главным образом чувашские заимствования, свидетельствующие о болгарском влиянии.

В комплексном историко-лингвистическом исследовании Н. И. Ашмарина «Болгары и чуваши», опубликованном в 1902 году, обобщены все известные к началу XX в. сведения о булгарах и сделаны следующие выводы: 1) «Язык волжских болгар тождествен с современным чувашским»; 2) «Современные нам чуваши представляют из себя не что другое, как прямых потомков волжских болгар»; 3) «Смешение тюркских болгар с жившими по соседству с ними финнами и обращение их в особую смешанную расу, которая однако сохранила болгарский язык и болгарское национальное название (чуваш), началось весьма рано, во всяком случае ранее X века… Не будет никаких препятствий к тому, чтобы считать тех болгар, которые жили на Волге… весьма близкими по их этническому составу к современным чувашам».

В 1903 году финский лингвист Ю. Вихман опубликовал исследование «Чувашские слова в пермских языках», в котором показал огромное болгарское влияние на хозяйство, быт, культуру и государственную организацию общества удмуртов и коми-зырян.

В написанном в 1904 году труде «Волжские болгары» И. Н. Смирнов пришёл к выводу, что болгарский язык — древнечувашский язык, Волжская Болгария — древнечувашское государство, болгарская культура — древнечувашская культура.

Особенно активной попытка переосмыслить татарскую историю и через это раздробить единство татар как нацию были предприняты в 1940-е годы при Сталине, когда после печально знаменитого постановления ЦК ВКП(б) от 9 августа 1944 г. и особенно после научной сессии по происхождению татарского народа (25-26 апреля 1946 г.), когда данная концепция была основательно отредактирована и научно разработана. Важнейшим периодом татарской истории был признан булгарский, а история Золотой Орды стала рассматриваться как малозначимый и «внешний» для татарской истории, в большинстве советских исторических трудов стала утверждаться прямая и непосредственная преемственность между булгарами и татарами. Однако основная проблема была не в самом факте подобного отождествления, а в насильственных партийно-административных методах ее утверждения. Позднее, с периода «оттепели» (конец 1950-е гг.) и до «перестройки» (конец 1980-х гг.) булгаристская концепция, пользовавшаяся официальной поддержкой и активно разрабатывавшаяся в советской историографии, приобрела вид научной концепции и стала основой для написания учебников истории для школ и вузов, базовых научных трудов.

Обратим внимание на высказывание В.Д. Димитриева (почетного директора историко-культурного фонда «Волжская Болгария». В статье «Историография этногенеза чувашского народа» профессор писал: «В послевоенные годы на двух научных сессиях рассматривался вопрос о происхождении чувашского народа. На научной сессии о происхождении казанских татар (25-26 апреля 1946 г.), проведенной Отделением истории и философии АН СССР и Казанским филиалом АН СССР, докладчики выступили с необъективными докладами, чтобы «доказать» заранее принятое руководством Института языка, литературы и истории (ИЯЛИ) Казанского филиала АН СССР «решение» о происхождении татар от волжских болгар. В изданном еще в 1945 г. кратком проспекте «Очерков по истории Татарии» указывалось, что авторы стремились исходить из указаний, сделанных в постановлении ЦК ВКП(б) «О состоянии и мерах улучшения массово-политической и идеологической работы в Татарской партийной организации»

Если заглянуть в исторические данные то мы везде видим что до 20 века всегда говорилось и писалось что татары это кипчаки.

К 1030-м они заняли степные пространства от Иртыша до Волги. С 11 в. обширное пространство от Дуная до западных отрогов Тянь-Шаня было известно как Половецкая земля (Дешт-и-Кыпчак).

В 1223, когда на северный Кавказ вторглись с юга монгольские отряды Джэбэ и Субэтэя, кипчаки отказались от союза с аланами и позволили монголам расправиться с ними, но затем сами были разбиты. После этого хан Котян, кочевавший в причерноморских степях, обратился за помощью к русским князьям, однако в битве при Калке русско-половецкое войско потерпело поражение. В 1239, разбитый в астраханских степях войском монгольского Бату-хана (в русских летописях – Батыя), Котян вместе с 40 тыс. кипчаками бежал в Венгрию, что спровоцировало поход монголов против этой страны. Хан Котян был убит венгерской знатью, часть половцев нашла убежище на Балканах. Но подавляющее большинство кипчаков вошло в состав Золотой Орды. Они ассимилировали монгольских пришельцев и передали им свой язык. После 14 в. кипчаки вошли в состав татар, казахов, башкир, карачаевцев, кумыков и др. народов. Одно из казахских племен Среднего жуза в 16–19 веках носило название кипчаки.

Правитель-полководец и доблестный воин, как проповедник Ислама объединил под своей заботливой властью ногайский народ. В период правления Эдиге, в Золотой Орде завершается процесс исламизации.

В Казани также было отведено место для ногайского посольства, называемое «мангытское место».

Ногайцы кубанские (Карачаево-Черкесия) крымско-татарские, юртовские и алабугатские татары, поселились на землях Волжской Булгарии.

С какой стороны не подойди к Казани все кипчакско-ногайское, если заглянуть в закамье на юг татарстана то мы увидим все топонимы и названия чувашские.

2) Все познается в сравнении.

Начнем с национальной одежды (народный костюм), традиционных вышивок и орнамента.

Национальная одежда и орнамент казанских татар такой же как и у всех кипчакских народов, казахов и т.п.

А вот национальная одежда и орнамент чуваш в отличии от предыдущих полностью идентичен палестинцам, македонцам, дунайским болгарам и венграм.

ПЕРЕХОДИМ НА НАЦИОНАЛЬНЫЙ КОСТЮМ

Здесь тоже преемственность весьма очевидна.

Известен по написанным арабской графикой эпитафиям. Отдельные лексемы известны из записки Ибн Фадлана X века и по заимствованиям в современных языках народов Поволжья и Предуралья.

В мировом научном сообществе язык чувашей единогласно считают прямым преемником языка волжских булгар. Отрицают этот факт только лишь татарские булгаристы.

Приводим цитату: «Что же касается проблемы булгаро-чувашской этноязыковой преемственности, то в настоящее время её можно считать решённой однозначно и положительно. По крайней мере, все тюркологи-компаративисты, вплотную занимавшиеся этой проблемой, в настоящее время признают чувашский язык единственным живым языком булгарской (огурской) группы тюркских языков. C этим положением вынуждены считаться и казанские коллеги, но всегда с различными оговорками. (с) Главный научный сотрудник Института языкознания РАН А. А. Чеченов

«…тюркоязычные предки современных чуваш были первыми тюркскими племенами, проникшими на территорию Европы. Впоследствии тюркоязычная общность в нижнем течении Волги, по-видимому, распалась на два языка — булгарский и хазарский. Тесная связь булгарского и чувашского языков несомненна. Немногочисленные булгарские слова, сохранившиеся в надписях, обнаруживают такие особенности, которые встречаются только в чувашском языке и совершенно не свойственны другим тюркским языкам.» (с) Серебренников Б. А. Происхождение чуваш по данным языка.

«Первый узел обоих наших генеалогических древ — это отделение чувашского от других языков, обычно определяемое как отделение булгарской группы.» (с) Дыбо, A. B. Хронология тюркских языков и лингвистические контакты ранних тюрков.

Довольно сильное отличие чувашского языка от других тюркских языков отмечает итальянский историк и филолог Игор де Ракевиц (Igor de Rachewiltz). Чувашский язык не разделяет некоторые из общих характеристик тюркских языков до такой степени, что некоторые учёные считают его независимым членом алтайской семьи, как тюркские или монгольские языки, а объединение чувашского с тюркскими языками было компромиссным решением в целях классификации, на самом же деле он составляет собственную языковую группу, который на грани вымирания по заключениям Юнеско.

К фонетическим особенностям булгарской группы можно отнести следующее:

Алмуш сын ялтавара Ҫильки (Шилки, Силки)

После Алмуша правил его сын Микуль ибн Джагфар.

Так же в записках Ибн Фадлана сказано: «Я ВИДЕЛ РУСОВ, КОГДА ОНИ ПРИБЫЛИ ПО СВОИМ ТОРГОВЫМ ДЕЛАМ И РАСПОЛОЖИЛИСЬ У РЕКИ АТИЛ», то есть снова река Волга написана на чувашском, вместо татаро-кипчакского ИДЕЛЬ.

Чуваши Татарстана несут в себе своеобразное независимое культурное наследие. Данная группа чуваш поселялась только на луговых полях вдоль рек, особенно сильно ценили территории с плодородным черноземом. Название рекам давались в честь какого нибудь растения которые росли на берегах этих рек (в честь этого существуют и легенды). Вот яркие примеры топонимов:

1) Черемшан (Çapāмсан/Çeремсен диалект) Луговая (река)

Татары например не знают как переводятся эти топонимы и что они означают, по этому плавают все в догадках, упорно пытаясь не замечать чувашские названия этих рек, так как это им не выгодно. Но вдоль реки Большой Черемшан и сегодня живут около 100 000 чуваш которые из покон веков называли и называют эти реки на своем родном языке.

Если посмотреть исторические данные то мы видим как Марийцы упорно отрицали слово Черемисы и считали это слово обзывательством (оскорблением) сами же они себя всегда называли Мари! «Меря» и «черемисы» — это выдумки соседей говорили они отрицая это название народа, при чем никогда не знали что оно означает, после революции вернули себе историческое самоназвание МАРИ. Все верно, они никогда не были Черемшанцами (Çeремçинсем) и сами себя ими никогда не нарекали. Все с точностью до наоборот Марийцев начали называть Черемисами по тому что их считали родственными с Чувашами.

Культ и национальные праздники чуваш всегда связаны только с посевными полями и лугами, в связи с их земледельческим укладом жизни, их праздники уйав, уйчук, акатуй и т.п. посвящены только плодородным степям. Они выбирали луговые степи в связи с удобством их обрабатывания в отличие от лесной и каменистой местности.

Но чуваши это степные Земледельцы, а не степные Кочевники, и не Лесные жители.

Мы слишком далеко ушли от темы, вернемся к тому с чего начинали.

Со второй половины XIX века на основе казанского диалекта начинается формирование современного татарского национального языка, завершившееся в начале XX века. В реформировании татарского языка можно выделить два этапа — вторую половину XIX — начало XX века (до 1905) и 1905—1917 годы. На первом этапе основная роль в создании национального языка принадлежала Каюму Насыри (1825—1902). После революции 1905—1907 гг. ситуация в области реформирования татарского языка резко изменилась: наблюдается сближение литературного языка с народно-разговорным. В 1912 году Фахрель-Ислам Агеев основал детский журнал «Ак-йул», положивший начало детской художественной литературе на татарском языке. В 1920-е гг. начинается языковое строительство: разрабатывается терминологический аппарат сначала с опорой на собственно татарскую и арабо-персидскую лексику, а с 1930-х — на русскую и интернациональную с использованием кириллической графики.

Современный литературный татарский язык по фонетике и лексике близок к казанскому диалекту, а по морфологической структуре — к мишарскому.

Произносительная норма современного литературного языка закреплена за говором казанских татар.

Отличительные черты литературного татарского языка в фонетике:

Кыпчакские языки распространены по всей России от Балтики и Причерноморья до Кавказа и Урала вплоть до Сибири, а также в Казахстане, Киргизии, Таджикистане, Туркменистане и Узбекистане. Численность говорящих на кыпчакских языках превышает двадцать миллионов.

Включает в себя следующие подгруппы:

Источник