Что такое навязчивые мысли пример
Обсессия в психологии: что это такое и чем примечательна
Под обсессией понимают внезапно появляющиеся патологические мысли и идеи, характеризующиеся навязчивостью и критическим отношением к ним со стороны больного.
Выражаясь простыми словами, следует сказать, что это такое явление, при котором у человека формируются навязчивые мысли. Они неподвластны его желаниям, лишены периодичности во времени. Больной понимает всю нелепость ситуации, но справиться с назойливыми размышлениями самостоятельно неспособен.
Чем характеризуются обсессии
В психологии этот термин в переводе с латыни означает «осаждение» или «охватывание». Действительно, обсессия прочно внедряется в психику индивида, принося ему значительные неудобства и даже страдания. Навязчивые, болезненные мысли отличают следующие критерии:
Но главная отличительная черта обсессивных мыслей – невозможность их устранения путем волевых усилий. Как бы ни старался человек перестать думать о нелепости, ничего не выходит. Больные применяют разные способы «освобождения», пытаются игнорировать нежелательные мысленные потоки, приказывают им остановиться. Они даже обращаются к самобичеванию: могут ударить себя, укусить или ущипнуть, но все тщетно.
Кроме того, чем сильнее желание избавиться от обсессивного синдрома, тем надежнее он атакует сознание. Таков принцип работы нашего мозга. Легко это объяснить экспериментом: запретите себе думать о чем-либо, и интерес сознания к запрещенному предмету усилится вдвойне.
Когда больному не удается совладать с коварной мыслью, у него появляется ощущение потери контроля над разумом. Нарастает тревога и даже паника, что позволяет навязчивостям закрепиться в сознании еще прочнее. Получается порочный круг. 
Весь ужас подобного явления заключается в том, что человек осознает его иррациональность, но не способен контролировать и утихомирить патологические мысли. Это приводит к формированию невротической тревоги.
С одной стороны, назойливости могут быть вполне безобидны и не вызывают у их носителя чрезмерного беспокойства. К таковым, например, относят песню, звучащую в голове длительное время, или назойливый счет.
С другой стороны, обсессивные суждения способны настолько усугубиться, что больной теряет по отношению к ним рациональный подход. В этом случае говорят о том, что навязчивость переросла в бред, но подобное случается крайне редко.
В плену обсессий
Такие люди слишком много внимания уделяют своим мыслям, постоянно копошатся в них, анализируют, сканируют, пытаясь выявить что-то подозрительное в ожидании навязчивых размышлений. Подобное явление получило название «мониторинг сознания».
Люди с навязчивыми рассуждениями буквально расщепляют их на кусочки, чтобы проанализировать, рассуждают об их сути, думают о том, что могло привести к подобного рода идеям, и чем они грозят.
Например, женщину терроризирует навязчивая убежденность, что она одержима дьяволом. Понимая нелепость происходящего, она, тем не менее, не в силах избавиться от этой мысли. Больная размышляет о том, что, скорее всего, это наказание ей за какие-то грехи, и если она не избавится от этой мысли, то сойдет с ума.
Возникает страх того, что человек может потерять контроль над обсессивными рассуждениями, дать волю эмоциям. Как правило, это негативные эмоциональные реакции: гнев, агрессия, ярость. Они способны привести к трагичным последствиям, причинить кому-то вред, нанести урон.
Больных мучают рассуждения о том, что их мысли ненормальны. Возникает вопрос и суждения: «Откуда они взялись, почему это происходит именно со мной? Я ненормальный. Больше ни с кем такого не случается. Я не должен так думать. Это плохо и отвратительно».
Индивид считает, что все должно быть именно так, как хочет он. Нежелательные мысли разрушат все. Поэтому он должен быть настороже, чтобы не позволить навязчивостям свободно рождаться в его голове.
Если же патологические рассуждения все-таки появляются, то человек считает, что в этом виноват именно он. Ему необходимо взять ситуацию под строгий контроль, чтобы не дать обсессиям одержать победу, и чтобы не произошло чего-то ужасного.
Когда навязчивости возвращаются вновь и вновь, рождается уверенность, что больной постепенно теряет контроль, а вместе с ним и рассудок.
Появляется убежденность: нельзя оставлять все как есть. Нельзя мириться с существованием нелепых рассуждений, их следует нейтрализовать. Многие начинают избегать ситуаций, способных спровоцировать обсессивный синдром. Женщина, одержимая дьяволом, может избегать просмотра фильмов на подобную тематику, отказывается от посещения церкви, а может, наоборот, начинает усиленно молиться.
Думать и поступать подобным образом в корне неправильно. Это никоим образом не облегчит состояние больного, но подготовит для незваных мыслей плодородную почву.
Необходимо различать
Обсессии характеризуются как патологические, приносящие дискомфорт образы и рассуждения. Но по статистике 90% здоровых людей в мире переживают нежелательные мысли.
Стоит различать обсессивное и нежелательное мышление. Последнее – вполне закономерное явление. Возникает в ситуации напряжения, вероятной опасности и стресса, а также во время переживания негативных эмоций. К примеру, вы собираетесь в длительную автомобильную поездку. На дворе зима, температура – минус, возможен гололед. У вас появляются опасения по поводу дороги, что трасса будет скользкой. Если припорошит снегом, ситуация усугубится. Существует вероятность аварии. И вас начинают терзать скорбные опасения по поводу возможной несчастного случая и своей жизни.
В данном случае такие нежелательные рассуждения вполне нормальны, поскольку имеют логическое основание. Мозг сработал по принципу ассоциативного мышления: установил связь между полученной информацией, чувствами и рассуждениями.
Когда же ассоциации становятся нелогичными, необъяснимыми, тревожными, самое время говорить об обсессивном мышлении. Подросток ужасно боится, что намеренно пнёт ногой пожилого человека. Или человек опасается, что плюнет собеседнику в лицо. Подобные мысли не подкреплены фактами и логикой, тем не менее, чрезмерно истязают их носителей. 
Обсессии следует отличать от руминации, намеренного мысленного возращения к пережитым событиям или чувствам. Индивид осознанно перемалывает в сознании то, как он поступил в той или иной ситуации, зацикливается на действиях. Всем знакомы обстоятельства, когда, вспоминая минувшее событие, мы говорим себе: надо было сделать по-другому, не то сказал, не так ответил, если бы сделал таким образом, то все сложилось бы иначе.
Руминации заставляют человека ощущать свою беспомощность и некомпетентность, тормозят движение вперед, но, тем не менее, являются осознанным выбором человека.
Как формируются обсессии
Точная причина возникновения обсессивного мышления до сих пор не установлена. Считается, что толчком к их зарождению служит сильный или длительный стресс, психотравмирующие ситуации, а также фиксация на негативных воспоминаниях и влияние окружения.
Но не каждый человек подвержен появлению навязчивостей. Предрасполагают к этому следующие черты:
Известно, что люди, подверженные навязчивостям, воспитывались в семьях, где особое внимание уделялось чувству ответственности и перфекционизму. Их держали в соответствии со строгими правилами, в результате чего в них подавлялась детская непосредственность. Таким индивидам приходится постоянно сдерживаться, отказывать в проявлении эмоций. У них формируется внутриличностный конфликт по типу: хочется, но нельзя.
Существует множество теорий, объясняющих появление обсессий. Одна из них принадлежит И. П. Павлову. Согласно ей, навязчивые мысли посещают людей с определенным типом высшей нервной деятельности, в частности, соотношение процессов возбуждения и торможения в головном мозге.
По мнению Павлова, образование навязчивых дум связано с патологической зацикленностью процесса возбуждения, и возникновением крупных очагов инертности, то есть бездеятельности, с повышенной концентрацией. Именно благодаря инертности возбуждения у индивида отсутствует возможность подавить навязчивые мысли силой воли.
Нельзя обойти стороной психоаналитическую теорию Фрейда, который ввел понятие невроза навязчивости. Считается, что обсессивные рассуждения находятся во власти бессознательного и совсем не контролируются сознанием. В психоанализе навязчивости тождественны чувству вины. Наличие бессознательного чувства вины заставляет человека испытать за нее наказание, коим и является навязчивость.
Согласно психоанализу, бессознательное чувство вины возникает в результате появления сексуальных желаний, не соответствующих требованиям Сверх Я. Это наивысший компонент психики, отвечающий за нормы поведения и моральные установки индивида (в рамках психоаналитической теории).
Неугодные Сверх Я сексуальные переживания поддаются вытеснению в бессознательное. Однако, до конца не подавленные, они посылают сексуальные и агрессивные импульсы. Для их нейтрализации у человека формируются защитные механизмы в виде навязчивостей.
Классификация обсессий
Многие ученые выступают против разделения навязчивостей на виды, поскольку у одного больного нередко одномоментно возникает сразу несколько навязчивых мыслей. Кроме этого, к ним присоединяются и другие патологические явления.
Навязчивые думы причисляются к расстройствам мышления и считаются продуктивной симптоматикой первой, самой легкой группы.
Наиболее распространенной считается классификация обсессивных явлений по Ясперсу. Их разделяют на образные и отвлеченные. 
Отвлеченная обсессивная форма лишена эмоциональной окраски. Такие мысли не влияют кардинально на настроение, не вызывают у пациента тяжелых изменений в психической сфере. К ним относят:
Образная обсессивная форма переживается человеком достаточно тяжело, вызывает у него эмоциональные реакции, часто негативного характера, откладывает отпечаток на психике:
Среди наиболее распространенных обсессивных мыслей выделяют:
Часто у человека встречаются комплексные обсессии, когда одна навязчивая идея сменяет другую.
Девушка страдала от опасений, что может навредить своим близким. Купив набор столовых приборов, стала волноваться, что ударит ножом из него кого-то из домашних. Когда ее молодой человек предложил выйти замуж, появилась новая назойливая мысль о том, что девушка будет изменять будущему мужу. Горе-невеста даже интересовалась у подруги, не ходят ли о ней подобные слухи, поскольку боялась потерять контроль над своими действиями.
Обсессии в рамках психических расстройств
Обычно признаки синдрома не возникают изолированно, а становятся проявлением психического расстройства. Наиболее часто они выражаются в обсессивно-компульсивном синдроме.
В качестве примера стоит вспомнить девушку из предыдущей истории. Чтобы уменьшить напряжение, связанное с боязнью ударить близких ножом, девушка выложила из набора все колющие предметы и заперла их в шкафу. Она также перестала сервировать стол перед трапезой.
Чтобы предотвратить измену мужу, она старалась выходить из дома в сопровождении второго лица, дабы избежать вероятности флирта с другими мужчинами, вела дневник, в котором записывала все встречи, проведенные за день, и посещаемые места. Это являлось для девушки доказательством отсутствия измены.
Обсессивно-фобическое расстройство характеризуется появлением навязчивых страхов. Обычно это страх высоты, открытых пространств или замкнутого помещения, боязнь заболеть неизлечимой болезнью, внезапной смерти.
Страхи также сопровождаются защитными ритуалами. 
Обсессивные явления у подростков при шизофрении имеют некоторую особенность. Больные не стремятся скрывать навязчивости. Компульсии исполняют на людях без стыда и смущения, порой привлекают к их исполнению других людей. Получив отказ, проявляют агрессию или обращаются к мольбам и уговорам.
Для подростковой шизофрении характерны назойливые идеи агрессивного, аутоагрессивного и сексуального характера, с устрашающими или, наоборот, сладостными ощущениями.
Постепенно обсессивный синдром при шизофрении трансформируется в бред.
Когда навязчивости приобретают резко выраженный характер, они способны привести к расстройству восприятия. Привычным является деперсонализация. Назойливые влечения и охульные мыслишки толкают к формированию галлюцинаторных обсессий в форме псевдогаллюцинаций.
Пути преодоления
Важно знать, что нельзя обходиться с обсессиями агрессивно, пытаться вытолкнуть их из головы, волевым стремлением избавиться от них. Желаемого результата не получится, но ситуация усугубится.
Самый верный способ – принять наличие навязчивых мыслей, сосредоточиться на них, перестать волноваться и переживать. Отсутствие страха и тревоги не дает подпитываться им, прерывая патологическую цепочку.
Мужчина, 40 лет, по профессии – электрик, страдает множественными навязчивыми фобиями. Боится лишиться рассудка, покончить жизнь самоубийством. Опасается, что рухнет стена, дом сгорит. Но самая большая фобия – намеренно бросить сына об пол.
Смысл техники заключается в нагнетании страха. При этом усиливая навязчивость, мы как бы истощаем ее, гасим навязчивый очаг. Происходит что-то наподобие самоликвидации.
Когда же мы пытаемся бороться с обсессиями другими переживаниями и эмоциями, это бесполезно. Их очаг, возникающий в мозге, намного слабее навязчивого. Последний просто подпитывается их энергией, увеличиваясь в разы, провоцируя сильнейшее развитие расстройства.
Технику экспозиции можно встретить под названием Exposure and response prevention (ERP). Для каждого отдельного случая подбирается индивидуальная тактика проведения лечения. ERP занимает лидирующую позицию среди методов лечения обсессий, оставляя за собой до 80% положительных результатов.
Следует помнить, что лечением обсессивного синдрома должен заниматься специалист. Самолечению он не поддается.
Мышление
Навязчивые мысли
Психиатры в патологии навязчивых состояний называют навязчивыми те мысли, которые периодически «вторгаются в сознание» или по меткому замечанию К. Вестфаля (Westphal K., 1877): «непонятно откуда появляются, как будто прилетают из воздуха».
Навязчивые мысли, признаются своими, отчасти понимается их нелепый характер, т.е. иными словами к ним сохранена критика, но почему-то даже при большом желании от таких мыслей нельзя освободиться, «отвязаться».
А.А. Перельман (1957) в своей книге «Очерки расстройств мышления» писал: «Формальный анализ навязчивых мыслей (особенно навязчивых сомнений) … позволяет установить, что здесь имеет место своеобразное нарушение … течения мыслей с прорывами их целенаправленности. Помимо воли …, при навязчивом мышлении, определенная мысль застаивается в сознании … остается изолированной от остальных мыслей и не создает последующей задачи мышления. Благодаря застойности … не получается сознание завершения мысли – ее законченности. Поэтому субъект вынужден многократно возвращаться к застаивающейся мысли, чтобы добиться уверенности в правильном решении поставленной перед данной мыслью задачи. Это и создает механизм навязчивости данной мысли. Одновременно и вместе с интеллектуальным механизмом навязчивости субъект переживает тяжелое аффективное состояние беспомощности и тревоги, связанное с неуверенностью в завершении навязчивой мысли, достижении ее цели. Тем самым субъект не в состоянии разрядить свое аффективное напряжение»
«Навязчивая мысль находится как бы вне круга … переживаний, она как бы автономна, а тем самым бессмысленна» (Кемпински А., 1975).
Некоторые психиатры называют навязчивыми мыслями – постоянно повторяющиеся «упорные» идеи.
На навязчивые мысли трудно, практически невозможно не обращать внимания и постепенно они начинают подчинять себе время пациента, откладывать свой отпечаток на его поведение.
Иногда, впрочем, усилием воли удается подавить навязчивую мысль, но при этом появляется крайне тягостное чувство напряженности, неудовлетворенности, тревоги, от которого, в конце концов, человек старается как можно скорее освободиться, избавиться.
Навязчивые мысли, как правило, связаны и сочетаются с навязчивыми фобиями, в некоторых случаях наблюдается непосредственный переход фобий в обсессии.
О. Фенихель (1945), описывает возможный механизм такого перехода: «Сначала определенная ситуация избегается, затем, чтобы обеспечить это необходимое избегание, постоянно напрягается внимание. Позднее это внимание приобретает навязчивый характер или развивается другая «позитивная» обсессивная установка, настолько несовместимая с изначально пугающей ситуацией, что ее избежание гарантировано. Табу прикосновения замещаются ритуалами прикосновения, страхи загрязнения – компульсиями мытья; социальные страхи – социальными ритуалами, страхи засыпания – церемониями подготовки ко сну, торможения ходьбы – манерной ходьбой, фобии животных – компульсиями при обхождении с животными».
Несколько реже навязчивые мысли сочетаются с навязчивыми воспоминаниями, или образами, последние проявляют себя в ярких сценах, часто насильственного содержания, например, картиной сексуальных извращений или совершения недопустимых в обществе действий.
Навязчивые мысли
Обсессии не всегда сочетаются с компульсиями. Несмотря на то, что обсессивные руминации («чистые обсессии», «скрытые компульсии», «ментальные компульсии») запускаются стимулами, почти аналогичными триггерам фобий, они оказываются более тесно связанными с депрессией, чем тревогой, даже в тех случаях, которые сопровождаются тенденцией к избеганию. В то же время, как отмечалось выше, навязчивые мысли в большинстве своем связаны с фобиями, последние при внимательном анализе можно выявить хотя бы в слабой форме почти у всех пациентов с обсессиями.
Навязчивые мысли могут наблюдаться в виде простых слов, фраз, рифм. Они, также как и сомнения встречаются и у здоровых людей, но в последнем случае исчезают, если человек убеждается в их ошибочности или вспоминает то, о чем напоминают эти мысли.
Навязчивые слова всплывают в сознании непосредственно, независимо от грамматической связи, причем обычно их не удается вытеснить или заменить другими словами. Иногда навязчивости проявляются в виде вопросов («болезненная страсть к вопросам»).
Навязчивые слова, при своем первом появлении, возможно, связаны с логическим ходом какого-либо ряда рассуждений, но вследствие случайного совпадения по своему содержанию с выраженным аффектом, фиксируются в сознании. В дальнейшем они задерживаются и уже возникают вне связи с тем первичным аффектом, которым было спровоцировано их появление.
Чаще всего навязчивые мысли неприятны, тягостны, нередко поражают своей нелепостью, странностью, могут быть неприличными.
«Хульные мысли» появляются во время молитвы или пребывании в церкви как бы по контрасту с той ситуацией, в которой находиться верующий человек. Возникают циничные представления, кощунственные по отношению к Богу. «Хульные мысли» носят оскорбительный характер по отношению к тем служителям религиозного культа, предметам или святыням, которые обладают для больного особой ценностью, в которые он верит и которыми религиозно одержим. Больного все время могут беспокоить мысли, что «черт толкает его в грязь», во время молитвы возникает желание оскорблять Бога, проклинать его. Подобные «больные думают, как правило, о фантастичных и неосуществимых религиозных преступлениях, но однако, часто не могут четко выразить свои переживания, мысли, эмоции и ощущения.
Сексуальные обсессии обычно касаются запретных или извращенных мыслей, образов и влечений. Наиболее часто они выражаются в боязни совершить половой акт с детьми, животными, быть вовлеченными в инцест или гомосексуальные связи. Обычно больные скрывают подобные обсессии и предпринимают все меры для того, чтобы исключить всякую возможность реализации опасных с их точки зрения мыслей. Выявить данные навязчивости бывает особенно трудно.
V. Magnan (1874) в своих лекциях, посвященных наследственным девиантам описывает случай ономатомании, вырающейся в потребности произносить неприличные слова компроментирующего содержания (копролалия). Здесь интересно проследить почти параллельное наличие у больной обсессивных мыслей и импульсивных влечений и, кроме того, трансформацию навязчивых идей в бредовые.
Приводим отрывок из сочинения V. Magnan, касающийся этой больной, у которой депрессивные идеи отчасти были связаны с обсессиями и особенно навязчивым произнесением некоторых слов и фраз, в дальнейшем, они подвергались бредовой переработке. «Она произносит будучи не в силах удержаться от этого, ругательства, вроде: «верблюд», «корова», «задница». Эти непристойности вторгаются в ходе ее мыслей и почти тут же срываются с ее уст – больная не успевает остановить их произнесение. Иногда они как бы затихают у нее на губах – она шепчет их почти мысленно, но испытывает облегчение, если хоть как-то их артикулирует. Бывает и так, что остается одна обсессия – больная оказывается способна прервать речевой процесс волевым усилием. В таких случаях, готовая уже произнести слово, которое просится у нее с языка, она вскакивает и говорит: «Я должна была сказать его, но удержалась, удержалась!». На примере этой больной можно, следовательно проследить фазы, которые проходит навязчивость, прежде чем стать импульсивностью:
Основные варианты навязчивых мыслей можно разделить на следующие группы:
Варианты содержания и частота встречаемости навязчивых мыслей (Rasmussen S., Eisen J., 1992)
Болезненные навязчивые сомнения различного содержания, среди проявлений навязчивых состояний встречаются наиболее часто как в клинической картине невротического обсессивно-компульсивного расстройства, так и, в особенности, в структуре обсессивно-компульсивного расстройства личности.
«Больной сомневается во всем, потому что вследствие расстройств в ходе представлений утратил скрытую логическую форму. Отсюда болезненная страсть к точности, из которой он строит себе устой над колеблющейся под ним почвой (мучительное стремление проверять все свои действия, например, неустанное запирание дверей или проверка спрятанных вещей)» (Гризингер В., 1881). Вследствие постоянных сомнений больной крайне нерешителен.
Вообще взвешивание, сомнения, возникающие при необходимости выбора определенного варианта действий, часто встречаются и у здорового человека. Они отчасти оправданны, поскольку исключают вероятность ошибки, но если они занимают слишком много времени, то, по большому счету, бесплодны, и лишь свидетельствуют об уклонении от ответственности за принятое решение. В большинстве случаев успешные люди и оптимисты придерживаются принципа, который словами И. Гете звучит так: «Содеянное, верь мне так ничтожно / перед обильем не свершенных дел».
Понятно, что пессимист и человек, не принимающий решения, может оказаться и в выигрыше, поскольку «не виноват в неудаче», но чаще он проигрывает, так как не принимает решение вообще, тем самым упуская благоприятный момент для реализации своих планов. Более того, решительные действия способны формировать, благоприятную среду для реализации замыслов, а в ходе совершения действий перед человеком нередко открываются новые и порой совершенно неожиданные перспективы.
Вариантом стремления к законченности или завершенности может быть потребность в абсолютном понимании того или иного когнитивного материала, той или иной гипотезы или концепции.
Сомнения могут проявлять себя более выражено если человек находится в непривычной для себя обстановки: переезд в другой город, адаптация к новым условиям, устройство на работу в новый коллектив, начало самостоятельной жизни и пр.
Одна из наших пациенток рассказывала, что первые проявления болезненных сомнений у нее появились после того, как она переехала в Москву для учебы в институте, стала жить отдельно от семьи самостоятельной жизнью. Как только она завершала выполнение задания, оплачивала телефон или заполняла какой-нибудь важный документ, у нее появлялись сомнения, что она допустила какую-то серьезную ошибку. Чтобы застраховаться от ошибок она заставляла себя перечитывать все, что писала, перед тем как отдать написанное. Но через какое-то время проверка перестала срабатывать. Она стала застревать все больше и больше на мелочах, проверяя точность написанных цифр, сделанные орфографические или стилистические ошибки. Даже после многократных проверок сомнения все равно оставались. Иногда, запечатав конверт и подходя к почтовому ящику, она снова его распечатывала, чтобы быть уверенной, что не сделала ошибок. Весь процесс повторялся снова. Конечно, разум подсказывал ей, что это бессмысленно и, что она по всей вероятности не делала ошибок, которых так боялась, однако, каждая проверка успокаивала временно и не давала полной гарантии исключения ошибок.
При болезненной мнительностью постоянно преследует тягостное чувство сомнения в правильности выполнения и законченности тех или иных действий.
При навязчивых сомнениях, больной может «перефразировать» события дня, беседы, бесконечно делая поправки и сомневаясь в правильности сказанного. Это может напоминать многократный по несколько часов просмотр видеозаписи одних и тех же событий дня, во время которого пациент проверяет правильно ли он поступил в том или ином случае.
Пациенты, могут по несколько часов в день, проверять что-либо в своем доме, в частности, отмечая правильно ли («на свое место», «симметрично») положен на место тот или иной предмет.
Вследствие постоянных сомнений в правильности выполненных действий, даже самые простые и привычные из них могут выполняться в течение длительного времени.
Сомнения могут сопровождаться своего рода ритуальной проверкой выполненных действий (выключение света, газа, воды, закрытие двери и др.)
По частоте встречаемости с этим вариантом ритуалов, спровоцированным навязчивыми сомнениями, может конкурировать только боязнь загрязнения и повторяющегося мытья рук.
Навязчивые мысли могут быть облечены в форму бесплодного мудрствования, большей частью о религиозных и метафизических предметах («навязчивое раздумье»). Вероятно, вариантом бесплодного мудрствования следует считать навязчивые вопросы, ответы на которые, как сами больные это хорошо понимают, для них не имеют смысла: «как звали мать человека, с которым произошла встреча?», «сколько метров между улицами и площадями?», «зачем человеку нос?» и пр. В большинстве случаев вопросы имеют невинный или метафизический характер – эти люди задают себе вопросы: сколько? когда? и пр. по отношению ко всему.
Навязчивые вопросы встречаются как при личностных, так и при невротических расстройствах, особенно усиливаясь в сочетании с симптомами депрессии.
Здесь пациенты стремятся докопаться до корня, сути вещей, изо дня в день в «беспросветном однообразии» повторяются одни и те же мысли и притом в форме насильственных вопросов, без цели и без практического значения. Каждое представление, каждый процесс мысли обращается для больного в какой-то бесконечный винт, так, что все предложения насильственно принимают форму вопросов, и на сознание взваливается нескончаемый груз трансцендентальных задач.
H. Shulle (1880) приводит пример одного интеллигентного больного (с наследственным предрасположением), которому приходилось прерывать свое чтение, чуть ли не на каждом предложении. Когда он читал описание красивой местности у него тотчас же являлся вопрос: что такое прекрасное? сколько существует родов прекрасного? одно ли и то же прекрасное в природе и в искусстве? Существует ли вообще объективно прекрасное или все лишь субъективно? Другой больной, с тонким философским образованием, при каждом впечатлении, тотчас же запутывался в метафизический лабиринт теоретических вопросов познания: что такое то, что я вижу? имеет ли оно бытие? что такое бытие? что такое я? Что такое творение вообще? откуда все?
Иногда в бесконечных вопросах, терзающих больных, нельзя обнаружить какой-либо связующей логической нити, иногда ее удается проследить как стремление обнаружить источник проблемы и взять ее под контроль. Вообще добраться до самой сути достаточно типично для многих пациентов, страдающих личностными расстройствами.
Некоторые пациенты постоянно терзают себя математическими вопросами, совершают в уме сложные расчеты.
Интересно отметить, что у многих людей навязчивые вопросы возникают в ответ на интенсивное эмоциональное переживание.
В некоторых, сравнительно редких случаях может иметь место своеобразная навязчивая «скачка идей в форме вопросов» (Jahreiss W., 1928).
По мнению французского психиатра Х1Х века Legran de Sole, «навязчивое раздумье» может позднее перейти в страх прикосновения к различным металлам и животным.
Тема религиозности, звучит еще в одном круге навязчивых состояний. Сюда, в частности, можно отнести и педантичную добросовестность некоторых верующих, которые все же сомневаясь в реальности существования Бога, или сталкиваясь с навязчивыми крамольными мыслями или образами, опасаются наказаний с его стороны. Эти люди, для того, чтобы избавиться от чувства тревоги, обусловленной возможностью такого наказания начинают добросовестно молиться, часто посещать церковь, стараясь тщательно выполнять все религиозные предписания (Abramowitz J., 2008).
Педантичность может проявлять себя в самых разнообразных формах. J. Abramowitz et.al. (2002) разработали специальную достаточно надежную шкалу для оценки выраженности педантичности (Penn Inventory of Scrupulosity – PIOS).
Здесь навязчивые идеи сочетаются со стремлением к счету. В случаи ошибки счета возникает сильное беспокойство, поэтому больной вновь возвращается к его началу.
Навязчивый счет возникает в соответствующие минуты настроения, сопровождается чувством напряженности, а его окончание приносит чувство облегчения. Счет обычно касается тех или иных конкретных предметов, например, окон, вывесок, номеров автобусов, шагов, встречных людей и др. Нередко такой счет сопровождается соответствующими движениями и поведением.
К навязчивому счету особенно склонны люди умственного труда, «математического склада» характера, а также истощенные и нервные женщины и выздоравливающие пациенты после тяжелых болезней.
Навязчивые размышления или («болезненные мудрствования» или «умственная жвачка») проявляют себя в форме бесконечных внутренних споров, бесплодных дебатов, в которых приводятся аргументы за и против даже по отношению к повседневным простым действиям, не требующим сложных решений.
Навязчивые размышления могут выражаться также в форме навязчивых вопросов: неотвязных пустых, нелепых: «Что было бы если человек рождался с двумя головами?», «Почему у стула четыре ноги»; неразрешимых, сложных, метафизических: «Зачем существует мир?», «Есть ли загробная жизнь?»; религиозного характера: «Почему Бог – мужчина?», «Что такое непорочное зачатие?» или сексуального и пр.
Некоторые вопросы отражают мнительность больного: «Закрыта ли дверь?» «Выключен ли свет и газ?». Интересно отметить, что у некоторых больных алкоголизмом подобные навязчивые вопросы регистрируются во время похмельного синдрома.
Навязчивые контрастные состояния («контрастные навязчивости») включают в себя: навязчивое чувство антипатии, «хульные мысли» и навязчивые влечения.
Они «контрастны» вследствие того, что несовместимы с установками больного, прямо противоположны его взглядам.
В то же время, неотвязные религиозные мысли чаще всего встречаются у людей, склонных к ханжеству.
Обсуждение с окружающими контрастных навязчивостей, на наш взгляд, заметно усиливает риск их совершения.
Книга «Навязчивые состояния»