какие существуют уровни эмоциональных проявлений личности
Уровни эмоций: точная настройка на тональности общения.
Эмоциональный тон — привычное внутреннее состояние человека, которое определяет его основной настрой по жизни. Эмоции – практически мимолетны: радость сменяет спокойствие, удивление – заканчивается смехом, и сменяющиеся эмоциональные волны на наше настроение в целом не сильно влияют. Настроение человека определяет его эмоциональный тон.
Так, например, в музыке, есть разные тональности – мажорные и минорные. В каждой тональности можно сыграть самые разные ноты, но общий настрой произведения будет зависеть от тональности: если мажорные – это будет бодрая и радостная музыка, а если тональность минорная, то, что бы музыкант не играл, вы услышите щемяще-грустную или тревожную мелодию. Если у человека привычный высокий эмоциональный тон – его частые эмоции радость, интерес, довольство собой и жизнью – все то, что мы привыкли понимать под словами «хорошее настроение». Привычка к низкому эмоциональному тону влечет за собой менее приятный список – страх, злость, скука, тоска. Есть люди высокотональные, есть низкотанальные.
Эмоциональный тон и возраст
Эмоциональные тона с возрастом меняются. Обычно, к сожалению, эти изменения заключаются в спаде от высоких тонов к низким. Сделать счастливым и радостным ребенка просто: он легко радуется самым простым мелочам: радуге в небе, найденному красивому листочку, дождику. Время идет, и привычка к хорошему настроению сменяется спокойствием: энергия уже не та, радоваться всякой мелочи не пристало взрослому человеку. Конец этого пути легко увидеть: пожилые и старые люди склонны заполнять собой поликлиники и беседовать об ужасах жизни… Это самый типичный вариант развития. Но — возможен и другой!
Как обеспечить стабильно высокий эмоциональный тон
Улыбка – это наше все. Приучите себя улыбаться, когда вы говорите с кем-то, и ищите возможность добиться улыбки в ответ. Говорите комплименты. Делайте маленькие, неожиданные и приятные подарки! Делитесь находками в разных областях своей жизнедеятельности.
«Проблема! Ужас! Кошмар! Мне всегда приходится… Снова надо… А эти гады!» — у тех людей, которые пользуются таким словарем, настроение редко бывает на высоте. Чаще используйте, как свои ключевые слова, позитивные формулировки: «Доброе утро! Интересно! Хорошо… Как приятно слышать. Спасибо вам!»
Самое интересное, что и те, и другие слова могут одинаково справедливо сопровождать одну и ту же ситуацию…
Когда мы говорим, кроме внешнего, есть еще внутренний текст: текст, который мы проговариваем про себя. А что вы проговариваете про себя? Пусть и внутри вас поддерживают жизнеутверждающие фразы: замените во внутреннем лексиконе слово «трудно» на слово «интересно», «неудача» на «творческая ситуация», «проблемы» на «задачи», возмущенные тирады — на «любопытно». Проведите этот эксперимент – результаты вас порадуют.
Шкала отношения к миру — наглядный и интуитивно-понятный инструмент характеристики мировосприятия человека. Изображается в виде вертикальной оси, на которой отложены различные отношения к миру. Вся шкала разделена на пять разделов, пять миров, которые удобно представлять как пять разных тонов.
Прямого соответствия между той или иной эмоцией (чувством, состоянием) и типом такого мировосприятия — нет, многие эмоции и эмоциональные состояния могут быть смешанными, относиться одновременно к разным мирам. Похоже, что человек сам решает, в каком мире он находится, а его эмоции и чувства — только одно из обстоятельств. Люди — как дети, и относятся к миру, как в детстве к своим родителям. Они склонны обзывать мир враждебным, если он у них что-то отнял, а если привыкли бояться и не привыкли преодолевать трудности, начинают плакать, что мир страшен.
Шкала отношения к миру используется для оценки эмоционального состояния и сравнения степени душевного благополучия человека. Чем выше тон, тем более выражены у человека душевное благополучие и успешность. Чем ниже тон, тем более человек неуверен в себе и подвержен фобиям.
Если у вас есть выбор, едва ли стоит связываться с людьми, у которых тон существенно ниже вашего. Если вы руководитель, вы скорее всего не будете брать на работу сотрудников с низким тоном, которые везде видят врагов, не доверяют, оправдываются и боятся: они отпугивают клиентов и порождают множество конфликтов вокруг себя. С ними трудно работать.
Две супружеские пары не могут понять друг друга, потому что одним классно (Мир Прекрасен), а другим — тяжело (Мир Враждебен). Они далеки друг от друга, они в разных мирах.
Если для вас мир дружественен, мир хорош, не надо выходить замуж за мужчину (жениться на девушке) с мировосприятием «мир враждебен»: вам в первую очередь трудно будет друг друга понимать, одна и та же ситуация у вас будет вызывать существенно разные оценки. Вы будете раздражать друг друга.
Все дети рождаются на ярком фоне позитива: вокруг столько всего нового, классного, непознанного! Большинство пожилых людей воспринимают мир как враждебный, а то и страшный. Можно ли изменить эту закономерность и поддерживать высокий эмоциональный тон в течение всей жизни? Да, можно. А как поднимать свой собственный эмоциональный тон? Развивать позитив.
Можно ли поднимать окружающих людей по этой шкале? — Если люди хотят или хотя бы не сопротивляются, это бывает возможно. Самый простой способ — поместить человека в окружение светлых и бодрых людей. Однако нужно учесть, что для человека с установкой «мир враждебен» компании с активным дружественным и светлым настроем воспринимаются тяжело, ему это внутренне не близко, и подобные отношения ему могут казаться не искренними. Есть определенные правила, как поднимать людей с низким эмоциональным тоном — вверх. Главное правило — маленькими шажками, постепенно.
Искренними считаются любые переживания и эмоции, пока они находятся в рамках одного мира. Внутри Прекрасного мира можно выражать разные эмоции: радость, восторг, восхищение, живой интерес — все это будет искренним. Но если человек находится на уровне Мир хорош, то эти эмоции будут уже неискренними. Тем более, несовместимы Мир обычен и эмоции высоко радостного тона.
Шкала эмоциональных тонов и романтизм
По шкале отношения к миру, романтическое состояние — неустойчивое биение между Мир прекрасен и Мир обычен с выпадами совсем вниз.
Я помню, я знаю, что мир может быть прекрасен, но я вижу, что мир сер и обычен. Я буду враждовать с этим, но если это всегда, я могу даже впасть в апатию.
Красивые облака над городом, подсвеченные заходящим солнцем… Свежий, холодный и бодрящий воздух раннего утра. Горячая чашка ароматного чая… Приучите себя видеть в жизни — лучшее.
В одно окно смотрели двое:
Один увидел дождь и грязь,
Другой — листвы зеленой вязь,
Весну и небо голубое!
В одно окно смотрели двое.
Верните себе детское умение радоваться не только радостям, но и сложностям, чему-то неизвестному и новому, даже мелочам.
Какие существуют уровни эмоциональных проявлений личности
Уровни проявления эмоций
Добавлено 
Psychology OnLine.Net
10.01.2002 (Правка 28.04.2006)
Введение
По другому можно сказать, что эмоции — особый класс субъективных психологических состояний, отражающих в форме непосредственных переживаний, ощущений приятного или неприятного, отношения человека к миру и людям, процесс и результаты его практической деятельности. К классу эмоций относятся настроения, чувства, аффекты, страсти, стрессы. Это так называемые «чистые» эмоции. Они включены во все психические процессы и состояния человека. Любые проявления его активности сопровождаются эмоциональными переживаниями.
Благодаря эмоциям мы лучше понимаем друг друга, можем судить о состояниях друг друга и лучше преднастраиваться на совместную деятельность и общение. Замечательным, например, является тот факт, что люди, принадлежащие к разным культурам, способны безошибочно воспринимать и оценивать друг у друга такие эмоциональные состояния, как радость, гнев, печаль, страх, отвращение, удивление. Это, в частности, относится и к тем народам, которые вообще никогда не находились в контактах друг с другом.
По каким признакам можно определить, что человек переживает некоторую эмоцию? Выделяют пять уровней проявления эмоций.
Рассмотрим, насколько объективно можно судить том, что человек испытывает определенные эмоции, основываясь на их проявлении на каждом из указанных уровней.
1. Субъективный план проявления эмоций
Здесь отражение эмоций происходит во внутренних переживаниях, тесно связанных с личным опытом индивида и основанных на нем. Стороннее определение эмоций в этом плане не очень надежно, так как, не учитывая внешних проявлений эмоций, исследователь основывает свои заключения на результатах, полученных при использовании испытуемым метода интроспекции.
Результаты исследования могут быть недостоверны, поскольку испытуемый может не иметь желания раскрывать свои подлинные ощущения экспериментатору. С другой стороны негативную роль может сыграть искреннее желание испытуемого помочь исследователю, в результате которого тестируемый пытается предоставить именно ту информацию, которая, по его мнению, интересует исследователя. В итоге мы получаем описание некоторых фантазий испытуемого вместо истинных ощущений переживаемых эмоций.
Свою роль в некоторой необъективности выводов также играет и то, что на выходе внутреннего, богатого по оттенкам, переживания эмоций исследователь учитывает только слова, а слова слишком бедны, чтобы выразить то, что реально испытывает субъект. Разве можно утверждать, что человек, говорящий «я люблю яблоки», «я люблю маму», «я люблю этого человека» или «я люблю этот город» выражает одинаковые чувства.
Таким образом, мы видим, что психолог, изучающий проявления эмоций в субъективном плане, может столкнуться с большими, а в некоторых случаях, с непреодолимыми трудностями, например, при работе с детьми.
2. Проявление эмоций в поведении.
В.К. Вилюнас отмечает, что эмоции являются событием не только психологическим, и их функциональное назначение не исчерпывается разносторонними влияниями на уровне субъективного отражения. Как утверждал Р. Декарт, «главное действие всех людских страстей заключается в том, что они побуждают и настраивают душу человека желать того, к чему эти страсти подготовляют его тело». Таким образом, как справедливо замечает Вилюнас, поскольку эмоции сигнализируют о значимости происходящего, подготовка в эмоциональном состоянии тела к лучшему восприятию и возможным действиям настолько целесообразна, что было бы удивительно, если бы она не закрепилась в эволюции и не стала одной из характерных особенностей эмоциональных процессов.
Ч. Дарвин замечает, что свободное выражение эмоций посредством внешних знаков делает более интенсивными эти эмоции. С другой стороны подавление внешнего проявления наших эмоций, насколько это оказывается возможным, приводит к их смягчению. Тот, кто дает волю бурным телодвижениям, усиливает свою ярость. Тот, кто не сдерживает проявления страха, будет испытывать его в усиленной степени. Тот, кто, будучи подавлен горем, остается пассивным, упускает лучший способ восстановить душевное равновесие. Дарвин подчеркивает, что все эти выводы вытекают, с одной стороны, из факта существования тесной связи между всеми эмоциями и их внешними проявлениями, с другой стороны, из факта непосредственного влияния наших усилий на сердце, а, следовательно, и на мозг.
Проявление эмоций, безусловно, можно наблюдать в мимике, жестах, движениях людей, но исследование коррелятов конкретных эмоций и в поведенческом плане сталкивается со значительными трудностями. «Действительно, как получить достаточно большое число различных фотографий подлинных эмоциональных реакций? Как вызвать у человека реальное переживание эмоций, не вторгаясь в его жизнь? Стремясь преодолеть подобные затруднения, некоторые психологи прибегали к весьма драматическим методам».
Я. Рейковский, как пример таких исследований, приводит эксперименты Лэндиса, результаты которых были опубликованы в 1924г. Это были, несомненно, очень жестокие эксперименты. Так, чтобы вызвать сильные отрицательные эмоции, за спиной испытуемого неожиданно раздавался выстрел или, в другом опыте, испытуемому приказывали отрезать большим ножом голову живой белой крысе, а в случае отказа экспериментатор сам у того на глазах совершал эту операцию. В других случаях испытуемый, опуская руку в ведро, неожиданно находил там трех живых лягушек и, одновременно, подвергался удару электрического тока. Именно благодаря такой жестокости в эксперименте Лэндиса удавалось вызывать подлинные эмоции.
Однако попытки установить, какие группы мышц участвуют в выражении отдельных эмоциональных состояний, дали отрицательные результаты. Вопреки ожиданиям оказалось невозможным найти мимику, типичную для страха, смущения или других эмоций (если считать типичной мимику, характерную для большинства людей).
Следует подчеркнуть, что типичные мимические корреляты эмоций не были найдены не только для ситуаций, которые классифицировались как вызывающие страх, смущение и т.д., но и для тех эмоциональных состояний, которые определялись так самими испытуемыми, то есть для тех случаев, когда они утверждали, что испытывали страх, отвращение и т.п.
Вместе с тем было установлено, что у каждого испытуемого есть некоторый характерный для него набор мимических реакций, повторяющихся в различных ситуациях: закрывать или широко раскрывать глаза, морщить лоб, открывать рот и т.д.
Такие результаты противоречили результатам других исследований (аналогичных по цели, но не по методу работы), а также житейскому повседневному опыту.
В некоторой степени причину такого несоответствия другим исследованиям объясняют данные дополнительных опытов, проведенных Лэндисом с тремя из его испытуемых. Он просил их попытаться изобразить некоторые эмоции, испытанные ими в эксперименте (религиозные чувства, отвращение, страх и т.д.). Оказалось, что мимическая имитация эмоций соответствовала общепринятым формам их внешнего отражения, но совершенно не совпадала с выражением лиц тех же самых испытуемых, когда они переживали подлинные эмоции.
Таким образом, как подчеркивает Рейковский, следует различать общепринятую, конвенциональную, мимику как признанный способ выражения эмоций и спонтанное проявление эмоций. Представление о том, что по выражению лица можно судить об испытываемых человеком эмоциях, верно, если оно относится к конвенциональным мимическим реакциям, к тому своеобразному языку мимики, которым пользуются люди для преднамеренного сообщения о своих установках, замыслах, чувствах. Возможно, что это представление верно и в отношении спонтанной мимики, но при условии, что имеются в виду хорошо знакомые люди. Когда нам приходится долго общаться с человеком, мы узнаем, что такое-то выражение лица означает у него раздражение, тогда как другое восторг Помимо общего языка эмоций, необходимо знать еще язык индивидуальный, то есть язык мимики конкретного человека, но обычно мы постигаем язык эмоций только близких нам людей.
3. Проявление эмоций в речи.
Такие аффективные следы («аффективные комплексы») «обнаруживают тенденцию навязчивости и тенденцию к торможению». Действие этих противоположных тенденций четко обнаруживается в ассоциативном эксперименте. Метод ассоциативного эксперимента используется в разработанном К.Г. Юнгом способе диагностики прошедшего состояния аффекта. Психологи школы Юнга установили, что аффект, прежде всего, нарушает нормальное течение ассоциаций, и при сильном аффекте ассоциации обычно резко задерживаются.
Это явление использовалось для выявления причастности подозреваемого к преступлению. Преступление всегда связано с сильным аффектом, который у лиц, совершивших его (особенно впервые), принимает очень острый характер. Как справедливо отмечает А.Р. Лурия, «трудно предположить, чтоб от этого аффекта преступления в психике совершившего его человека не осталось никаких следов. Наоборот, многое убеждает нас в том, что психические следы после каждого преступления остаются в весьма заметной форме».
Задачи экспериментальной диагностики причастности к преступлению сводятся к тому, чтобы суметь вызвать искомые аффективные следы и, с другой стороны, суметь их объективно проследить и зафиксировать. Обе эти задачи и осуществлялись в методе ассоциативного эксперимента. Этот метод состоит в том, что испытуемому предъявляется какое-нибудь слово, на которое он должен ответить первым словом, пришедшим ему в голову. В обычных случаях испытуемый легко отвечает своим словом на предъявленное ему. Это ответное слово всегда оказывается соответствующим особым ассоциативным законам и обычно не является случайно подобранным.
Дело резко меняется, когда испытуемому предъявляется слово, возбуждающее у него то или иное аффективное воспоминание, тот или иной аффективный комплекс. В этом случае ассоциативный процесс резко тормозится. Испытуемому или приходит в голову сразу много ответных слов, которые путают его обычный ход ассоциаций, или же ничего не приходит в голову, и он долго не может дать требуемой от него ассоциативной реакции. Если же он эту реакцию все же дает, то сразу можно заметить ее своеобразную нарушенность: она проходит с заминками, многословием и сама ее форма часто бывает более примитивна, чем обычно.
После разработки группы таких критических слов, их распределяют среди большего количества других слов, не имеющих отношения к преступлению. Далее испытуемому предъявляются одно за другим слова из полученного общего списка в качестве «слов-раздражителей». Испытуемый должен сразу отвечать любым первым пришедшим ему в голову словом.
Экспериментатор записывает данный ответ и регистрирует в десятых долях секунды время, затраченное на этот ассоциативный процесс. В обычных случаях получается уже описанная выше картина: при предъявлении критических раздражителей ассоциативный процесс резко тормозится и сам ответ носит следы аффективной дезорганизации.
А.Р. Лурия приводит пример ассоциативного эксперимента, в котором в число слов-раздражителей включены следующие, входящие в ситуацию преступления слова: деньги, вентилятор, окно, сосед, ломать, инструмент. (Преступление заключалось во взломе решетки на окне с помощью инструментов и краже вентилятора с последующей продажей его соседу). Вот некоторые выдержки из протокола опыта, показывающие, как протекали реакции на предъявляемые слова:
Из приведенного отрывка видно, что реакции на раздражители, относящиеся к преступлению, не только протекают с резким замедлением, но и характеризуются иногда заметными нарушениями и самого процесса речевой реакции (№№ 26, 32, 33, 44).
Для решения этого вопроса автор предлагает «соединить эти скрытые процессы с каким-нибудь одновременно протекающим
рядом доступных для непосредственного наблюдения процессов поведения, в которых внутренние закономерности и соотношения находили бы себе отражение».
Здесь мы вынуждены вернуться к теме предыдущей главы, так как, следуя за логикой А.Р. Лурия, приходим от ассоциативного (речевого) эксперимента Юнга к методике сопряженной моторной реакции. Для того чтобы выявить скрытые при ассоциативном процессе механизмы, Лурия связывает словесный ответ с нажимом руки, регистрируемым очень точным способом. Оказывается, что состояние моторной сферы очень точно отражает эмоциональное состояние испытуемого и дает объективную характеристику структуры протекающей реакции.
Регистрируя показания прибора, реагирующего на нажатие руки, в виде графика, Лурия обнаружил, что «мы получаем полную возможность объективно отличить нормальную, индифферентную реакцию (хотя бы и несколько замедленную) от реакции аффективной, конфликтной, обнаруживающей следы некоторого возбуждения. Дело в том, что моторная реакция, сопряженная с нормальным ассоциативным процессом, протекает обычно совершенно правильно и представляет собою простой правильный нажим; моторика же аффективного процесса всегда дает нам признаки резкого возбуждения: кривая нажима становится конфликтной, изломанной, покрытой резкими дрожательными движениями. Наличие этих симптомов уже является достаточным признаком аффективности реакции».
Говоря о проявлении других эмоций в речи, следует отметить, что в состоянии эмоционального возбуждения обычно возрастает сила голоса, а также значительно изменяются его высота и тембр.
Рассматривая вопрос о соотношении врожденного и приобретенного в выражении эмоций голосом Я. Рейковский говорит, что врожденными механизмами обусловлены такие проявления, как изменение силы голоса (при изменении эмоционального возбуждения) или дрожание голоса (под влиянием волнения). «При усилении эмоционального возбуждения возрастает количество функциональных единиц, актуализированных к действию, что оказывает влияние на усиление активации мышц, участвующих в голосовых реакциях».
Иногда сильное возбуждение может, наоборот, проявляться в уменьшении силы голоса (человек «шипит от ярости»). Эта форма является следствием сочетания врожденной тенденции к усилению голоса под влиянием эмоций и приобретенной способности не издавать слишком сильных звуков.
Ссылаясь на наблюдения Вудвортса и Шлосберга Я. Рейковский замечает, что отдельные интонационные колебания высоты тона голоса могут охватывать целую октаву. Неоднократно предпринимались попытки выявить при помощи звукозаписи вызываемые эмоциями изменения голоса. Однако в виду множества факторов, от которых зависят особенности записи, эти попытки до сих пор не увенчались успехом.
Поэтому, говоря о возможностях определения переживаемых эмоций по голосу, его тембру и интонации необходимо учитывать (как и в ситуации с мимикой и поведением) индивидуальные особенности испытуемого. Об объективности такого определения можно говорить, только если мы хорошо знаем особенности речи данного человека при переживании им различных эмоций.
4. Вегетативный уровень проявления эмоций.
Методы, используемые для определения эмоций на этом уровне позволяют отслеживать фоновое эмоциональное состояние испытуемого. Реакции вегетативной нервной системы (ВНС) на испытываемые эмоции человеку труднее контролировать, чем свою речь и поведение. В качестве коррелятов эмоций на вегетативном уровне используются изменения пульса, учащение сердцебиения, дыхания, изменение диаметра зрачка, электрического сопротивления кожи (кожно-гальваническая реакция).
Испытываемые человеком эмоции вызывают, как говорит В.К. Вилюнас, «активацию нервной системы и, прежде всего, вегетативного отдела, что в свою очередь приводит к многочисленным изменениям в состоянии внутренних органов и организма в целом. Характер этих изменений показывает, что эмоциональные состояния вызывают либо мобилизацию органов действия, энергетических ресурсов и защитных процессов организма, либо, в благоприятных ситуациях, его демобилизацию, настройку на внутренние процессы и накопление энергии». Это и объясняет изменение показателей, перечисленных выше.
Ч. Дарвин при анализе выражения эмоций у человека замечает, что «если движения (или изменения) какого бы то ни было рода неизменно сопровождают какие-либо душевные состояния, мы сразу же усматриваем в них выразительные движения. К ним могут быть отнесены поднятие волос дыбом, выступание пота, изменение капиллярного кровообращения, затрудненное дыхание и голосовые или иные звуки. У человека дыхательные органы имеют особо важное значение в качестве средства не только прямого, но в еще большей степени косвенного выражения эмоций». Дарвин также
подчеркивает, что «из всех выражений покраснение от стыда, по-видимому, является наиболее специфической особенностью человека, и притом оно свойственно всем или почти всем человеческим расам независимо от того, заметно ли или незаметно изменение цвета их кожи».
В современной науке при определении эмоций в большей степени используются именно методы, основанные на реакции ВНС. Наиболее ярким примером может служить применение «детектора лжи», который используется не только в спецслужбах, но и в некоторых коммерческих организациях. Детектор регистрирует изменения глубины и скорости дыхания, измеряет давление и регистрирует изменения в потоотделении.
Зарегистрировав изменения в указанных показателях, мы можем заключить, что человек испытывает некоторые эмоции, но мы не имеем достаточных данных, чтобы указать, какую конкретно эмоцию переживает испытуемый.
Таким образом, исследование эмоций на вегетативном уровне также не обеспечивает объективности.
5. Проявление эмоций на биохимическом уровне.
Биохимический метод определения эмоций также является косвенным. Он связан с гормональной деятельностью организма, которая обеспечивает физиологические реакции человека на испытываемые эмоции. Метод основан на анализе взятых у испытуемого физиологических жидкостей (кровь, моча). По содержанию в них соответствующих гормонов определяют, насколько сильным эмоциям был подвержен испытуемый. Из сказанного видно, что, учитывая точные количественные измерения, этот метод является достаточно надежным. К его недостаткам можно отнести то, что он не позволяет отслеживать происходящие в организме испытуемого изменения, связанные с эмоциями, в фоновом режиме. Требуется некоторая дискретность в измерениях.
Также следует отметить, что этот метод не позволяет определить, какую именно эмоцию переживает испытуемый.
Заключение
Сравнив рассмотренные методы изучения проявлений эмоций, можно заметить, что наиболее убедительными и функциональными представляются методы, основанные на выделении поведенческих (в том числе мимических) и речевых (в том числе голосовых) признаках испытываемых эмоций. В еще большей степени убедительно выглядит метод определения эмоций по реакции ВНС.
Эти методы, в отличие от исследования субъективной оценки эмоций и биохимического метода позволяют оценить эмоциональные процессы и состояния в так называемом «реальном масштабе времени», то есть непосредственно в момент протекания эмоции. Также эти методы привлекательны тем, что исключают необходимость участия испытуемого в процессе выявления признаков эмоции.
Тем не менее, полагаю, что экспериментатор, выбравший какой-либо один из понравившихся методов коррелирования эмоций, будет заблуждаться относительно того, какую именно эмоцию переживает его испытуемый. Ни один из методов, будучи примененным, так сказать дифференцированно, не может дать объективных данных на этот счет.
Поэтому считаю, что во избежание ошибок, или, во всяком случае, для значительного снижения их вероятности, для объективного определения конкретной эмоции следует обращать внимание на признаки проявления эмоций на нескольких уровнях одновременно. Например, следить за жестикуляцией и отслеживать интонации голоса или обращать внимание на учащенное дыхание и в то же время наблюдать за мимикой испытуемого.
Ведь даже операторы детектора лжи, уверяя испытуемого в «непогрешимости» своего аппарата и определяя загаданную карту, используют зачастую крапленую колоду. А также, по их же признаниям, при дальнейшей работе с тестируемым на детекторе, будучи опытными психологами, больше полагаются на свои наблюдения за речевыми и поведенческими признаками проявления эмоций.
Список использованной литературы
1. Рубинштейн С. Л. «Различные виды эмоциональных переживаний», Москва, изд-во МГУ, 1984
2. Леонтьев А.Н. «Эмоциональные процессы», Москва, изд-во МГУ, 1984
3. Вилюнас В.К. «Основные проблемы психологической теории эмоций», Москва, изд-во МГУ, 1984
4. Рейковский Я. «Экспериментальная психология эмоций», Москва, изд-во Прогресс, 1979
5. Лурия А.Р. «Диагностика следов аффекта», Москва, изд-во МГУ, 1984
6. Дарвин Ч. «Выражение эмоций у человека и животных», Москва, изд-во Просвещение, 1977
7. Экман П. «Психология лжи», Санкт-Петербург, изд-во Питер, 2000