мокколетто что это такое
Мокколетто что это такое
I. Марсель. Прибытие
Двадцать седьмого февраля 1815 года дозорный Нотр-Дам де-ла-Гард дал знать о приближении трехмачтового корабля «Фараон», идущего из Смирны, Триеста и Неаполя.
Как всегда, портовый лоцман тотчас же отбыл из гавани, миновал замок Иф и пристал к кораблю между мысом Моржион и островом Рион.
Тотчас же, по обыкновению, площадка форта Св. Иоанна наполнилась любопытными, ибо в Марселе прибытие корабля всегда большое событие, особенно если этот корабль, как «Фараон», выстроен, оснащен, гружен на верфях древней Фокеи и принадлежит местному арматору.
Между тем корабль приближался; он благополучно прошел пролив, который вулканическое сотрясение некогда образовало между островами Каласарень и Жарос, обогнул Помег и приближался под тремя марселями, кливером и контрбизанью, но так медленно и скорбно, что любопытные, невольно почуяв несчастье, спрашивали себя, что бы такое могло с ним случиться. Однако знатоки дела видели ясно, что если что и случилось, то не с самим кораблем, ибо он шел, как полагается хорошо управляемому судну: якорь был готов к отдаче, ватербакштаги отданы, а рядом с лоцманом, который готовился ввести «Фараон» узким входом в марсельскую гавань, стоял молодой человек, проворный и зоркий, наблюдавший за каждым движением корабля и повторявший каждую команду лоцмана.
Безотчетная тревога, витавшая над толпою, с особой силой охватила одного из зрителей, так что он не стал дожидаться, пока корабль войдет в порт; он бросился в лодку и приказал грести навстречу «Фараону», с которым и поравнялся напротив бухты Резерв.
Завидев этого человека, молодой моряк отошел от лоцмана и, сняв шляпу, стал у борта.
Это был юноша лет восемнадцати – двадцати, высокий, стройный, с красивыми черными глазами и черными, как смоль, волосами; весь его облик дышал тем спокойствием и решимостью, какие свойственны людям, с детства привыкшим бороться с опасностью.
– А! Это вы, Дантес! – крикнул человек в лодке. – Что случилось? Почему все так уныло у вас на корабле?
– Большое несчастье, господин Моррель, – отвечал юноша, – большое несчастье, особенно для меня: у Чивита-Веккии мы лишились нашего славного капитана Леклера.
– А груз? – живо спросил арматор.
– Прибыл в целости, господин Моррель, и, я думаю, в этом отношении вы будете довольны… Но бедный капитан Леклер…
– Что же с ним случилось? – спросил арматор с видом явного облегчения. – Что случилось с нашим славным капитаном?
– Нет, умер от нервной горячки, в страшных мучениях, – сказал Дантес. Затем, обернувшись к экипажу, он крикнул: – Эй! По местам стоять! На якорь становиться!
Экипаж повиновался. Тотчас же восемь или десять матросов, из которых он состоял, бросились кто к шкотам, кто к брасам, кто к фалам, кто к кливер-ниралам, кто к гитовам.
Молодой моряк окинул их беглым взглядом и, видя, что команда выполняется, опять повернулся к своему собеседнику.
– А как же случилось это несчастье? – спросил арматор, возобновляя прерванный разговор.
– Да самым неожиданным образом. После продолжительного разговора с комендантом порта капитан Леклер в сильном возбуждении покинул Неаполь; через сутки у него началась горячка; через три дня он был мертв… Мы похоронили его, как полагается, и теперь он покоится, завернутый в холст с ядром в ногах и ядром в головах, у острова Дель-Джильо. Мы привезли вдове его крест и шпагу. Стоило, – прибавил юноша с печальной улыбкой, – стоило десять лет воевать с англичанами, чтобы умереть, как все, в постели!
– Что поделаешь, Эдмон! – сказал арматор, который, по-видимому, все более и более успокаивался. – Все мы смертны, и надо, чтобы старые уступали место молодым, – иначе все бы остановилось. И так как вы говорите, что груз…
– В полной сохранности, господин Моррель, я вам ручаюсь. И я думаю, что вы продешевите, если удовольствуетесь барышом в двадцать пять тысяч франков.
И видя, что «Фараон» уже миновал круглую башню, он крикнул:
– На марса-гитовы! Кливер-нирал! На бизань-шкот! Якорь к отдаче изготовить!
Приказание было исполнено почти с такой же быстротой, как на военном судне.
– Шкоты отдать! Паруса на гитовы!
При последней команде все паруса упали, и корабль продолжал скользить еле заметно, двигаясь только по инерции.
– А теперь не угодно ли вам подняться, господин Моррель, – сказал Дантес, видя нетерпение арматора. – Вот и господин Данглар, ваш бухгалтер, выходит из каюты. Он сообщит вам все сведения, какие вы только пожелаете. А мне надобно стать на якорь и позаботиться о знаках траура.
Вторичного приглашения не понадобилось. Арматор схватился за канат, брошенный Дантесом, и с ловкостью, которая сделала бы честь любому моряку, взобрался по скобам, вбитым в выпуклый борт корабля, а Дантес вернулся на свое прежнее место, уступая разговор тому, кого он назвал Дангларом, который, выйдя из каюты, действительно шел навстречу Моррелю.
Это был человек лет двадцати пяти, довольно мрачного вида, угодливый с начальниками, нетерпимый с подчиненными. За это, еще более чем за титул бухгалтера, всегда ненавистный матросам, экипаж настолько же его недолюбливал, насколько любил Дантеса.
– Итак, господин Моррель, – сказал Данглар, – вы уже знаете о нашем несчастье?
– Да! Да! Бедный капитан Леклер! Это был славный и честный человек!
– А главное – превосходный моряк, состарившийся между небом и водой, каким и должен быть человек, которому доверены интересы такой крупной фирмы, как «Моррель и Сын», – отвечал Данглар.
– Мне кажется, – сказал арматор, следя глазами за Дантесом, который выбирал место для стоянки, – что вовсе не нужно быть таким старым моряком, как вы говорите, чтобы знать свое дело. Вот наш друг Эдмон так хорошо справляется, что ему, по-моему, не требуется ничьих советов.
– Да, – отвечал Данглар, бросив на Дантеса косой взгляд, в котором блеснула ненависть, – да, молодость и самонадеянность. Не успел умереть капитан, как он принял команду, не посоветовавшись ни с кем, и заставил нас потерять полтора дня у острова Эльба, вместо того чтобы идти прямо на Марсель.
– Приняв команду, – сказал арматор, – он исполнил свой долг как помощник капитана, но терять полтора дня у острова Эльба было неправильно, если только корабль не нуждался в починке.
– Корабль был цел и невредим, господин Моррель, а эти полтора дня потеряны из чистого каприза, ради удовольствия сойти на берег, только и всего.
– Дантес! – сказал арматор, обращаясь к юноше. – Подите-ка сюда.
– Простите, сударь, – отвечал Дантес, – через минуту я к вашим услугам.
Потом, обращаясь к экипажу, скомандовал:
Тотчас же якорь отдали, и цепь с грохотом побежала. Дантес оставался на своем посту, несмотря на присутствие лоцмана, до тех пор, пока не был выполнен и этот последний маневр.
– Вымпел приспустить до половины, флаг завязать узлом, реи скрестить!
– Вот видите, – сказал Данглар, – он уже воображает себя капитаном, даю вам слово.
– Да он и есть капитан, – отвечал арматор.
– Да, только не утвержден еще ни вами, ни вашим компаньоном, господин Моррель.
– Отчего же нам не оставить его капитаном? – сказал арматор. – Правда, он молод, но, кажется, предан делу и очень опытен.
Лицо Данглара омрачилось.
– Извините, господин Моррель, – сказал Дантес, подходя, – якорь отдан, и я к вашим услугам. Вы, кажется, звали меня?
Данглар отступил на шаг.
– Я хотел вас спросить, зачем вы заходили на остров Эльба?
– Сам не знаю. Я исполнял последнее распоряжение капитана Леклера. Умирая, он велел мне доставить пакет маршалу Бертрану.
Почему океан соленый и другие факты, которые полностью меняют восприятие времени и реальности
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
1. Люди выяснили, почему океан солёный в 1979 году
На самом деле причин солёности океана несколько. Первая — это дождь. Когда вода испаряется с поверхности воды, она поднимается вверх, образуя там облака, состоящие из микрокапелек дистиллята. Потом они падают дождём на Землю. После контакта с атмосферой, а в частности, с углекислым газом, вода становится слабым раствором угольной кислоты. Этот раствор отлично вымывает из почвы различные минеральные вещества.
Второй причиной являются жидкости, которые поступают как раз из гидротермальных источников на океанском дне. Вода просачивается через разломы и трещины в морском дне и нагревается магмой, содержащейся в ядре Земли. Это нагревание приводит к тому, что из воды выделяются кальций, магний, растворённый кислород, но растворяются другие минералы: например, железо, цинк, медь и так далее. Иногда ещё соли образуются в воде благодаря извержениям подземных вулканов.
2. Первый футбольный матч в США и СССР после войны
Первый матч по американскому футболу состоялся 6 ноября 1869 года. На поле встретились студенты колледжа Нью-Джерси (ныне Принстонский университет) и Рутгерского колледжа. Матч проходил в Нью-Брансуике, штат Нью-Джерси, и Рутгерс обыграл Нью-Джерси со счетом 6: 4. Гражданская война закончилась в апреле 1865 года. То есть всего спустя какие-то четыре года люди заново вернулись к борьбе друг с другом. Только, к счастью, лишь на футбольном поле.
Но это ещё что! Для сравнения: в Советском Союзе уже через полгода после победы в Великой Отечественной войне был проведён целый чемпионат! Это было знаковое историческое событие, которое в очередной раз доказало: жизнь продолжается!
3. Манёвр Геймлиха был изобретен только в 1974 году
На протяжении тысячелетий люди давились и иногда умирали от этого. Тем временем манёвр Геймлиха, который спасает от удушья, был изобретён совсем недавно, в 1974 году. По статистике только в США в 1972 году задохнулось более 3000 человек. Когда инородное тело попадало в дыхательные пути, обычным делом было просто бить задыхающегося человека по спине. Делали это в надежде выбить предмет, застрявший в его горле.
В своей практике доктор Генри Геймлих не раз наблюдал множество страшных и нелепых смертей от удушья из-за куска пищи, застрявшей в гортани. Пока другие врачи рекомендовали пользоваться в таких ситуациях пальцем, Геймлих так не считал. По его мнению это могло лишь усугубить ситуацию. Это вдохновило доктора на исследования в этой области. Более двух лет он экспериментировал на собаках, чтобы найти новое решение этой проблемы.
Впервые Генри Геймлих представил результаты своих исследований широким массам в 1974 году. В научной статье он подробно описывал способ резкого воздействия на диафрагму. В основе теории лежало применение резерва воздуха, оставшегося в лёгких, для выталкивания инородного тела из дыхательных путей. Труд Геймлиха стал выдающимся открытием в области экстренной медицины и первой помощи. В будущем это спасёт множество человеческих жизней.
Метод, изобретённый «доктором от удушья» получил его имя. Он называется манёвр Геймлиха. Чтобы оценить насколько это изобретение было недавним, стоит заметить, что доктор Геймлих дожил до 2016 года.
4. Джордж Вашингтон умер за 25 лет до того, как были найдены первые окаменелости динозавров
14 декабря 1799 года скончался первый президент США Джордж Вашингтон. Интересен тот факт, что это случилось за четверть века до того, как в 1824 году Уильям Бакленд дал научное имя первому динозавру (мегалозавру). Конечно, люди находили окаменелости динозавров тысячи лет, только никто тогда не знал, что это такое. Изначально люди думали, что кости динозавров — это на самом деле кости людей-великанов или драконов. Лишь в 1824 году был научно задокументирован первый динозавр. Получается, что Джордж Вашингтон умер, ничего не зная о них.
В продолжение темы о динозаврах, до 1991 года учёные не знали, что стало причиной их уничтожения. Другими словами, между официальным открытием первых динозавров и выяснением того, как они вымерли, прошло 167 лет. Долгое время считалось, что причиной этого были изменения климата. Глобальное похолодание, конечно, наложило свой отпечаток на сокращение численности этих животных. Но основной причиной, как ни странно, стал именно метеорит.
В 1991 году учёные обнаружили крошечные частицы астероида на Гаити. Это стало важным открытием и предоставило необходимые доказательства того, что динозавров убило падение небесного тела. Метеорит упал на Землю, подняв в воздух тучи астероидной пыли. Она оседала около двух десятков лет. За это время по данным исследователей и вымерли от голода оставшиеся динозавры.
6. Пабло Пикассо пережил Джими Хендрикса
7. Как действует анестезия разобрались только в 2020 году
Несмотря на то, что люди используют общую анестезию уже почти двести лет, принцип её работы был открыт лишь год назад. Врачи вводили пациента в наркоз, по-настоящему не зная, как действует препарат. Только в 2020 году учёные действительно поняли, как работает общая анестезия. До этого врачи и учёные просто надеялись, что всё закончится хорошо.
8. То, что младенцы могут чувствовать боль, узнали только в 1987 году
О том, что новорождённые гораздо острее ощущают боль, чем дети старшего возраста и взрослые люди, говорил ещё Гиппократ. Несмотря на это до середины 80-х годов ХХ века существовало широко распространённое мнение о том, что младенцы не способны ощущать физическую боль. Учёные считали, что это происходит вследствие незрелости центральной нервной системы. Только в 1987 году исследователям удалось доказать обратное. Также был доказан тот факт, что на развитие личности очень сильно влияет боль, перенесённая в младенческий период.
Это ужасно, но каждый день огромное количество новорождённых во всём мире подвергается различным болезненным процедурам. Им больно точно так же, как и взрослым. Разница в том, что взрослые знают зачем всё это, а младенцы нет. Внешние проявления реакции на боль не всегда достаточно информативны, да и по большей части они просто игнорируются. Врачи делают множество операций без какой-либо анестезии. Между тем, учёные доказали, что тяжёлые психические расстройства и многие иные неприятные для здоровья последствия возникают из-за перенесённой в младенчестве неконтролируемой боли.
Исследователи подчёркивают чрезвычайную важность и острую необходимость разработки эффективных и безопасных методов обезболивания для новорождённых. Кроме того, необходимо создание соответствующих клинических рекомендаций и практических руководств для врачей.
9. Нантский эдикт — первый шаг к признанию ЛГБТ?
Так называемый Нантский эдикт был подписан в 1598 году королём Франции Генрихом IV Бурбоном. Это был акт умиротворения. Нужно было закончить кровавое противостояние католиков и гугенотов. Конечно, гонения на протестантов на этом не закончились. Но самое интересное, что именно с этим документом связывают появление такого понятия как толерантность. Изначально оно несло в себе весьма позитивный смысл терпимого отношения к чему-либо. Основой толерантности является открытость мысли и общения, личная свобода человека, реализация его прав.
К сожалению, в нынешнем развращённом обществе этим понятием очень часто грязно манипулируют. Между толерантным поведением и рабской терпимостью, которая не приводит ни к чему хорошему, весьма тонкая грань. У терпимости есть границы, и их нужно защищать. Парадокс толерантности состоит в том, что неограниченная терпимость неизменно приводит к исчезновению терпимости.
10. Чемодан на колёсиках был изобретён в 1970 году
Это изобретение облегчило жизнь путешественникам во всём мире. Мало кто знает, что столь полезный и простой на первый взгляд гаджет был изобретён только в 1970 году. Некий Бернард Садоу, предприниматель из Америки, путешествовал по Пуэрто-Рико со своей семьёй. Он невероятно устал таскать за собой два тяжеленных чемодана. Однажды Бернард увидел, как носильщик использует полку для багажа на колёсиках, чтобы легко перемещать этот тяжёлый груз.
Отца семейства осенило! Как только он вернулся домой, то прикрепил колёса к своим чемоданам. Сначала изобретателю пришлось нелегко. Его поднимали на смех все, к кому он обращался со своей идеей. Тут надо заметить, что Садоу работал у отца своей жены в компании, занимающейся производством саквояжей. Изобретение отверг даже его тесть. Но Бернард был настойчив и добился того, что одна торговая фирма посчитала чемодан на колёсиках интересной и очень перспективной моделью. В 1972 году Садоу был выдан эксклюзивный патент на выпуск нового вида чемоданов.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Мокколетто что это такое
I. Марсель. Прибытие
Двадцать седьмого февраля 1815 года дозорный Нотр-Дам де-ла-Гард дал знать о приближении трехмачтового корабля «Фараон», идущего из Смирны, Триеста и Неаполя.
Как всегда, портовый лоцман тотчас же отбыл из гавани, миновал замок Иф и пристал к кораблю между мысом Моржион и островом Рион.
Тотчас же, по обыкновению, площадка форта Св. Иоанна наполнилась любопытными, ибо в Марселе прибытие корабля всегда большое событие, особенно если этот корабль, как «Фараон», выстроен, оснащен, гружен на верфях древней Фокеи и принадлежит местному арматору.
Между тем корабль приближался; он благополучно прошел пролив, который вулканическое сотрясение некогда образовало между островами Каласарень и Жарос, обогнул Помег и приближался под тремя марселями, кливером и контрбизанью, но так медленно и скорбно, что любопытные, невольно почуяв несчастье, спрашивали себя, что бы такое могло с ним случиться. Однако знатоки дела видели ясно, что если что и случилось, то не с самим кораблем, ибо он шел, как полагается хорошо управляемому судну: якорь был готов к отдаче, ватербакштаги отданы, а рядом с лоцманом, который готовился ввести «Фараон» узким входом в марсельскую гавань, стоял молодой человек, проворный и зоркий, наблюдавший за каждым движением корабля и повторявший каждую команду лоцмана.
Безотчетная тревога, витавшая над толпою, с особой силой охватила одного из зрителей, так что он не стал дожидаться, пока корабль войдет в порт; он бросился в лодку и приказал грести навстречу «Фараону», с которым и поравнялся напротив бухты Резерв.
Завидев этого человека, молодой моряк отошел от лоцмана и, сняв шляпу, стал у борта.
Это был юноша лет восемнадцати – двадцати, высокий, стройный, с красивыми черными глазами и черными, как смоль, волосами; весь его облик дышал тем спокойствием и решимостью, какие свойственны людям, с детства привыкшим бороться с опасностью.
– А! Это вы, Дантес! – крикнул человек в лодке. – Что случилось? Почему все так уныло у вас на корабле?
– Большое несчастье, господин Моррель, – отвечал юноша, – большое несчастье, особенно для меня: у Чивита-Веккии мы лишились нашего славного капитана Леклера.
– А груз? – живо спросил арматор.
– Прибыл в целости, господин Моррель, и, я думаю, в этом отношении вы будете довольны… Но бедный капитан Леклер…
– Что же с ним случилось? – спросил арматор с видом явного облегчения. – Что случилось с нашим славным капитаном?
– Нет, умер от нервной горячки, в страшных мучениях, – сказал Дантес. Затем, обернувшись к экипажу, он крикнул: – Эй! По местам стоять! На якорь становиться!
Экипаж повиновался. Тотчас же восемь или десять матросов, из которых он состоял, бросились кто к шкотам, кто к брасам, кто к фалам, кто к кливер-ниралам, кто к гитовам.
Молодой моряк окинул их беглым взглядом и, видя, что команда выполняется, опять повернулся к своему собеседнику.
– А как же случилось это несчастье? – спросил арматор, возобновляя прерванный разговор.
– Да самым неожиданным образом. После продолжительного разговора с комендантом порта капитан Леклер в сильном возбуждении покинул Неаполь; через сутки у него началась горячка; через три дня он был мертв… Мы похоронили его, как полагается, и теперь он покоится, завернутый в холст с ядром в ногах и ядром в головах, у острова Дель-Джильо. Мы привезли вдове его крест и шпагу. Стоило, – прибавил юноша с печальной улыбкой, – стоило десять лет воевать с англичанами, чтобы умереть, как все, в постели!
– Что поделаешь, Эдмон! – сказал арматор, который, по-видимому, все более и более успокаивался. – Все мы смертны, и надо, чтобы старые уступали место молодым, – иначе все бы остановилось. И так как вы говорите, что груз…
– В полной сохранности, господин Моррель, я вам ручаюсь. И я думаю, что вы продешевите, если удовольствуетесь барышом в двадцать пять тысяч франков.
И видя, что «Фараон» уже миновал круглую башню, он крикнул:
– На марса-гитовы! Кливер-нирал! На бизань-шкот! Якорь к отдаче изготовить!
Приказание было исполнено почти с такой же быстротой, как на военном судне.
– Шкоты отдать! Паруса на гитовы!
При последней команде все паруса упали, и корабль продолжал скользить еле заметно, двигаясь только по инерции.
– А теперь не угодно ли вам подняться, господин Моррель, – сказал Дантес, видя нетерпение арматора. – Вот и господин Данглар, ваш бухгалтер, выходит из каюты. Он сообщит вам все сведения, какие вы только пожелаете. А мне надобно стать на якорь и позаботиться о знаках траура.
Вторичного приглашения не понадобилось. Арматор схватился за канат, брошенный Дантесом, и с ловкостью, которая сделала бы честь любому моряку, взобрался по скобам, вбитым в выпуклый борт корабля, а Дантес вернулся на свое прежнее место, уступая разговор тому, кого он назвал Дангларом, который, выйдя из каюты, действительно шел навстречу Моррелю.
Это был человек лет двадцати пяти, довольно мрачного вида, угодливый с начальниками, нетерпимый с подчиненными. За это, еще более чем за титул бухгалтера, всегда ненавистный матросам, экипаж настолько же его недолюбливал, насколько любил Дантеса.
– Итак, господин Моррель, – сказал Данглар, – вы уже знаете о нашем несчастье?
– Да! Да! Бедный капитан Леклер! Это был славный и честный человек!
– А главное – превосходный моряк, состарившийся между небом и водой, каким и должен быть человек, которому доверены интересы такой крупной фирмы, как «Моррель и Сын», – отвечал Данглар.
– Мне кажется, – сказал арматор, следя глазами за Дантесом, который выбирал место для стоянки, – что вовсе не нужно быть таким старым моряком, как вы говорите, чтобы знать свое дело. Вот наш друг Эдмон так хорошо справляется, что ему, по-моему, не требуется ничьих советов.
– Да, – отвечал Данглар, бросив на Дантеса косой взгляд, в котором блеснула ненависть, – да, молодость и самонадеянность. Не успел умереть капитан, как он принял команду, не посоветовавшись ни с кем, и заставил нас потерять полтора дня у острова Эльба, вместо того чтобы идти прямо на Марсель.
– Приняв команду, – сказал арматор, – он исполнил свой долг как помощник капитана, но терять полтора дня у острова Эльба было неправильно, если только корабль не нуждался в починке.
– Корабль был цел и невредим, господин Моррель, а эти полтора дня потеряны из чистого каприза, ради удовольствия сойти на берег, только и всего.
– Дантес! – сказал арматор, обращаясь к юноше. – Подите-ка сюда.
– Простите, сударь, – отвечал Дантес, – через минуту я к вашим услугам.
Потом, обращаясь к экипажу, скомандовал:
Тотчас же якорь отдали, и цепь с грохотом побежала. Дантес оставался на своем посту, несмотря на присутствие лоцмана, до тех пор, пока не был выполнен и этот последний маневр.
– Вымпел приспустить до половины, флаг завязать узлом, реи скрестить!
– Вот видите, – сказал Данглар, – он уже воображает себя капитаном, даю вам слово.
– Да он и есть капитан, – отвечал арматор.
– Да, только не утвержден еще ни вами, ни вашим компаньоном, господин Моррель.
– Отчего же нам не оставить его капитаном? – сказал арматор. – Правда, он молод, но, кажется, предан делу и очень опытен.
Лицо Данглара омрачилось.
– Извините, господин Моррель, – сказал Дантес, подходя, – якорь отдан, и я к вашим услугам. Вы, кажется, звали меня?
Данглар отступил на шаг.
– Я хотел вас спросить, зачем вы заходили на остров Эльба?
– Сам не знаю. Я исполнял последнее распоряжение капитана Леклера. Умирая, он велел мне доставить пакет маршалу Бертрану.