а что тут пить белое солнце пустыни

Простой советский дипломат

(Эпигонство на классическую тему, или Переделка советской народной песни)

Эпиграф:
«. А мы видели страну с широкими хлебными полями, где рабочим,
инженерам, врачам и учителям дают квартиры за бесплатно, где за бесплатно
учат и выбирают в академики, где за бесплатно лечат от болезней, где
студент на одну стипендию может слетать самолётом Аэрофлота на пол-страны
или купить себе мяса 20 кг, или купить 20 толстых умных книг. Народ даже
песни пел:»

«Кто я такой?
Простой советский дядя,
Простой советский дипломат,
Всего семьсот рублей оклад.

А что я ем?
А ем я осетрину,
Простую русскую еду,
Ловлю я в собственном пруду.»

А что я пью?
Я пью простой армянский
Всего семь звёздочек коньяк,
Мне в звёздах вечно добрый знак.

На закусь что?
А тут простой грузинский,
На углях жареный шашлык,
Вином политый смачный шик.

Что на похмел?
Поутру будет свежий
Простой башкирский мёд лесной,
Такой любил сам дедко Ной.

Она что ест?
А ест она, что хочет,
А она хочет средь зимы
Черешни и младой хурмы.

Где мы живём?
Живём в простой квартире,
Всего пять комнат на семью,
Там спальня, где жену люблю.

А где я был?
А был я повсеместно,
Где жарят с тыла «калаши»,
Ты пей коньяк и не спеши.

А кто мой сын?
Простой советский парень,
Простой советский инженер,
Лауреат и всем пример.

А кто второй?
А он простой советский
Учёный в ядерных делах,
Герой труда, Бог и Аллах.

Кто моя дочь?
Простой врач-кардиолог,
В простом советском МедНИИ,
Где мы с тобой окончим дни.

Кто её муж?
«Простой советский парень,
Простой советский дипломат,
Всего шестьсот рублей оклад.»

А кто мой внук?
А внуков будет много,
И внучек тоже дополна.
И дипломатов до хрена.

(Куплеты к давно известному народному добавил кот учёный по имени ГАВ,
12.12.2009 в 20:02)

Источник

Пятёрка самых крылатых фраз из кинофильмов

Люблю постановку 1976 года, снятую режиссером Марком Захаровым с Андреем Мироновым в главной роли, другие экранизации нравятся как-то меньше, хотя там задействованы практически те же актеры. Вообще множество наших старых советских фильмов можно разобрать на цитаты, уже ставшие народными. Периодически употребляю их в разговоре, если приходятся к месту. Современные киноленты не могут похвастаться таким успехом. Даже снятые продолжения «Иронии судьбы» и «Служебного романа» — уже не тот уровень.

1. А может, тебе дать ключ от квартиры, где деньги лежат? («Двенадцать стульев»).
2. Лед тронулся, господа присяжные заседатели! («Двенадцать стульев»).
3. Командовать парадом буду я! («Двенадцать стульев»).
4. Конгениально! («Двенадцать стульев»).
5. Киса, разрешите спросить вас как художник художника. Вы рисовать умеете? («Двенадцать стульев»).

Артем Житник, коллекционер:

1. Я мзду не беру, мне за державу обидно! («Белое солнце пустыни»).
2. Я не пью! — А я пью? А что тут пить. («Кавказская пленница»).
3. Бить буду аккуратно, но сильно («Бриллиантовая рука»).
4. Лед тронулся, господа присяжные заседатели! («12 стульев»).
5. I’ll be back («Терминатор»).

Мария Мурашко, молодая мама, с. Грибское:

1. Наши люди на такси в булочную не ездят! («Бриллиантовая рука»).
2. Танцуют все! («Иван Васильевич меняет профессию»).
3. Руссо туристо — облико морале («Бриллиантовая рука»).
4. У меня двое детей: мальчик и… мальчик («Служебный роман»).
5. Ходят тут всякие, а потом ложки пропадают («Девчата»).

Ольга Никитина, экономист:

1. И шо я в тебя такой влюбленный? («Свадьба в Малиновке»).
2. Надо Федя, надо! («Приключения Шурика»).
3. Вы уходите, потому что ваш начальник самодур? — Самадура! («Служебный роман»).
4. Ну и дура ж ты, как я погляжу! («Королева бензоколонки»).
5. Кони пьяны, хлопцы запряжены! («Свадьба в Малиновке»).

Александр Ялаков, спортивный обозреватель АП:

1. Жениться нужно на сироте («Берегись автомобиля»).
2. Долой предрассудки! Женщина — она тоже человек! («Белое солнце пустыни»).
3. Если человек идиот, то это надолго («Бриллиантовая рука»).
4. А может, тебе дать ключ от квартиры, где деньги лежат? («Двенадцать стульев»).
5. Жить, как говорится, хорошо. А хорошо жить — еще лучше («Кавказская пленница»).

Источник

Белое солнце пустыни

«Бе́лое со́лнце пусты́ни» — советский кинофильм, истерн 1970 года режиссёра Владимира Мотыля.

Содержание

Сухов Править

Письма Править

Верещагин Править

Рахимов Править

Саид Править

Абдулла Править

Петруха Править

Гюльчатай Править

Семён Править

Аристарх Править

Диалоги Править

Сухов: Да какие ещё экспонаты? Я ж сказал барышням: брать ковры похуже
Лебедев: Это же одиннадцатый век!

Семён: Погоди, вот придёт Абдулла, он тебе вырвет язык! Ну чего молчишь?
Сухов:Язык берегу.
Семён: Тебя как, сразу прикончить, или желаешь помучиться?
Сухов: Лучше, конечно, помучиться.

Сухов:Ты как здесь оказался?
Саид: Стреляли…

Сухов: Здорово, отцы.
— …
Сухов: Где взяли?
— Давно здесь сидим…

Верещагин:Петруха!
Петруха: Я не п-пью…
Верещагин: Правильно! Я вот тоже сейчас это допью и брошу… Пей!

Сухов: И бросало меня по свету белому от Амура…
Петруха: От Амура?
Сухов: …до Туркестана.

Абдулла: Старый стал, ленивый. А помнишь, какой я был?
Верещагин: Были времена…

Сухов: Пулемет дашь?
Верещагин: Абдулу ждешь?
Сухов: Жду.

Верещагин: Мне все равно, что белые, что красные, что Абдулла, что ты. Вот ежели бы я с тобой пошел…
Сухов: Так в чём же дело, пошли?
Петруха: Пошли?
Верещагин: Пойдём…

Верещагин: Вот что, ребята. Пулемет я вам не дам.
Сухов: Понимаем.

Сухов: Абдулла! У тебя ласковые жёны! Мне хорошо с ними!
Абдулла: Я дарю тебе их! Когда я подожгу нефть, тебе будет хорошо, совсем хорошо!

Саид: Обманут тебя, они сядут на баркас, ты отпустишь Абдуллу, они вернутся.
Сухов: Это вряд ли..

Верещагин: Ты в чей дом забрался? Отвечай!
Петруха: Не знаю…
Верещагин: Ты что, не слыхал про Верещагина? Дожил.. Было время, в этих краях каждая собака меня знала. Вот так держал. Сейчас забыли.

Лебедев: Нет, только не в музей! Здесь величайшие ценности!
Сухов: Ты откуда взялся?
Лебедев: Я — хранитель музея. Моя фамилия Лебедев.
Сухов: Вот что, товарищ хранитель. Эти 9 освобождённых женщин Востока — тоже величайшая ценность, и давайте не спорить. Вопросы есть? Вопросов нет!

Источник

vinalnik

ТРЕНЕР «ГАЗМЯСА»

Сухов

Письма

* Только дыхание у меня сдавливается от радости, будто из пушки кто в упор саданул.
* Душа моя рвётся к вам, ненаглядная Катерина Матвеевна, как журавль в небо.
* Отметить надобно — народ попался покладистый, можно сказать, душевный, с огоньком.
* Потому как долг революционный к тому нас обязывает.
* Ещё хочу сообщить вам — дислокация наша протекает гладко, в обстановке братской общности и согласия. Идём себе по пескам и ни о чём не вздыхаем, кроме как об вас, единственная и незабвенная Катерина Матвеевна. Так что, вам зазря убиваться не советуем — напрасное это занятие.
* Обратно пишу вам, разлюбезная Катерина Матвеевна, поскольку выдалась свободная минутка. И разнежился я на горячем солнышке, будто наш кот Васька на завалинке. Сидим мы сейчас на песочке возле самого синего моря, ни о чём беспокойства не испытываем. Солнышко здесь такое, аж в глазах бело…
* Простите великодушно, небольшая заминка. Докончу в следующий раз.
* И поскольку, может статься, в песках этих лягу навечно, с непривычки вроде бы даже грустно.

Верещагин

* Ты в чей дом забрался? Отвечай!
* Сухов, говоришь. Сейчас мы поглядим, какой это Сухов.
* Вот что, ребята. Пулемёт я вам не дам.
* Опять ты мне эту икру поставила! Не могу я её каждый день, проклятую, есть. Хоть бы хлеба достала…
* А что это, люди твои, никак запалить что хотят?
* Слышь, Абдулла! Не много ли товару взял? И всё, поди, без пошлины.
* Я мзду не беру. Мне за державу обидно.
* Помойтесь, ребята.
* Сейчас, Фёдор Иванович, только подойдём поближе.
* Ты что не слыхал про Верещагина?! Дожил… Было время — в этих краях каждая собака меня знала, вот так держал! Сейчас забыли…

Рахимов

* Совсем озверел Чёрный Абдулла! Ни своих, ни чужих не жалеет.
* Сухов, помоги! … Ведь ты один целого взвода стоишь! А то и роты!
* Три дня просидел у старой крепости, глаз не смыкал!
* Я тебе человека дам, лошадь, пшена.
* Да сейчас, может быть, на 300 верст никого из наших нет!

Саид

Абдулла

Петруха

* Гюльчатай! Открой личико!
* Ты мне по характеру подходишь — я шустрых люблю.
* И через сорок две ка-ак.
* Вроде крадётся кто.

Гюльчатай

* Господин назначил меня любимой женой!
* А разве ты не можешь сказать, что Гюльчатай — твоя любимая жена? Разве она обидится?
* Одна жена — любит, одна- одежду шьет, одна- пищу варит, одна детей кормит, и всё одна?

Семён

* Все поёшь?
* …и встать, когда с тобой разговаривает подпоручик!
* Да гранаты у него не той системы.

Аристарх

* Абдулла, таможня дает добро!

Диалоги

* — Погоди, вот придёт Абдулла, он тебе вырвет язык! Ну чего молчишь?
— Язык берегу
— Тебя как, сразу кончить, или желаешь помучиться?
— Лучше, конечно, помучиться.
* — Ты как здесь оказался?
— Стреляли…
* — Здорово, отцы.
— …
— Где взяли?
— Давно здесь сидим…
* — Петруха!
— Я не п-пью…
— Правильно! Я вот тоже сейчас это допью и брошу… Пей!
* — И бросало меня от Амура…
— … от Амура.
— …до Туркестана…
* — Старый стал, ленивый.. А помнишь, какой я был?
— Были времена…
* — Мне что белые, что красные… Вот если бы вы меня с собой позвали — я бы пошёл.
— Так пойдём!
—… Пошли…
* — Абдулла! У тебя ласковые жёны! Мне с ними хорошо!
— Я дарую тебе их! Когда я подожгу нефть, тебе будет хорошо, совсем хорошо!

Источник

Проклятье «Белого солнца пустыни»: актеры пили, дрались и гибли, а режиссер едва не стал изгоем

Это сейчас «Белое солнце пустыни» – часть золотой коллекции советского кино и признанный шедевр. Но история картины – настоящая драма. С самого начала никто из режиссеров не хотел это снимать, а тот, кто решился-таки взяться, очень пожалел об этом.

В конце 60-х, глядя на «загнивающий» Запад, в котором киноиндустрия процветала и приносила доход, в СССР решили поставить эксперимент. При «Ленфильме» и «Мосфильме» была создана еще одна студия, призванная опробовать зарубежную модель кинопроизводства. Режиссерам позволяли делать фильмы так, как им хочется, но и гонорар зависел от сборов в кинотеатрах. Во главе новой структуры встал Григорий Чухрай, чьи работы к тому моменту были отмечены Ленинской премией.

Снимать, понятное дело, нужно было что-то массовое и потенциально популярное. Оглядываясь на колоссальный успех «Неуловимых мстителей», решено было сделать нечто похожее, историко-приключенческое, про Гражданскую войну. Сценарий поручили Андрею Кончаловскому и Фридриху Горенштейну. Они написали историю про диверсантов, перешедших на сторону басмачей, вооруженных бандитов Туркестана, но потом одумавшихся и вновь вставших на сторону Красной Армии. История не понравилась. Команду усилили двумя новыми авторами – Рустамом Ибрагимбековым и Валентином Ежовым. Последний когда-то слышал историю, как в Гражданскую войну басмачи, спасаясь от победившей советской власти, бросали свои гаремы в пустыне, и красноармейцы не знали, что делать с красавицами в парандже. Решено было взять этот факт за основу и развить в нужном направлении. Рабочее название у фильма было «Спасите гарем», позднее переформулированное в «Пустыню».

Снимать новое коммерческое кино кому только ни предлагали, но режиссеры как будто чувствовали, что ничего хорошего из этого не выйдет, – отказались многие. Мотыль тоже сначала сказал «нет», он тогда грезил кино о декабристах. Но Чухрай надавил, он знал, что режиссеру вместе с мамой негде жить, а снимать ему не давали. После «Жени, Женечки и «катюши» имя Мотыля попало в списки неблагонадежных. В итоге он все-таки уговорил режиссера и даже пообещал, что вмешиваться в процесс создания кино никто не будет. Тот поверил, согласился, даже не представляя, каким кошмаром для него это обернется.

Съемки начались 24 июля 1968 года. Первыми были отсняты сны красноармейца, – в роли родины Сухова выступила деревня Мистолово в Ленинградской области. После группа уехала в Дагестан, на берег Каспийского моря, а оттуда в Туркмению. Несколько месяцев они провели в Каракуме, в 65-градусной жаре под палящим солнцем. Нормального оборудования не было, операторский кран и прочие приспособления пришлось мастерить из подручных материалов. Зато на свою беду привлекли кавалеристов-каскадеров для постановки вооруженных стычек на лошадях. Через несколько дней один из трюкачей по неосторожности погиб. И что самое обидное, для финальной версии эти кадры вообще не пригодились.

Однажды украли реквизит. Понимая, что ворам противопоставить нечего, и они придут снова, Мотыль сделал ход конем и привлек в фильм местного авторитета, – так в картине оказался бандит в красной рубашке, он появляется в двух эпизодах. Но главное, с площадки больше ничего не пропадало. Однако съемки все равно шли трудно, ресурсов не хватало, – люди выматывались и снимали стресс привычным способом. Изрядно выпив, мужчины ввязывались в драки с местными. Рассеченная бровь у Верещагина на баркасе – как раз последствия одного из визитов как-то вечером в ближайший кабак.

С ноября и до конца года снимали в павильоне, записывали музыку. В январе 1969 году материал показали Чухраю. Тот остался дико недоволен, – как-то не так он представлял себе новый хит в стиле «Неуловимых». К тому времени кончились деньги, – оказалось, что на картину истратили 300 тысяч рублей, а результата нет. Будущего автора «Звезды пленительного счастья» и обладателя госпремии России обвинили в профессиональной непригодности, – подобное случалось крайне редко. На студии решили передать отснятые материалы другому режиссеру. Но все открещивались от «Пустыни», как от какой-то заразы.

Режиссер был в отчаянии. Он знал, что поставит крест на своем будущем, если отдаст фильм кому-то другому, и у этого кого-то получится лучше. И будет еще хуже, если картину закроют, а к этому все и шло. Понимая, что терять ему нечего, Мотыль позвонил своему приятелю Вадиму Спицыну, тот воевал вместе с заместителем председателя Госкино, – они до сих пор дружили. Спицын разговаривал с боевым товарищем несколько часов. Он под свою ответственность выбил разрешение для Мотыля самому переделать фильм с учетом всех требований и замечаний. Еще одним обязательным условием было сменить название, – тогда и придумали романтичное «Белое солнце пустыни».

В сентябре группа вернулась в Москву. Фильм смонтировали и озвучили, наложили музыку. Но Чухраю снова все не нравилось, – он требовал переделать то одно, то другое. Мотыль внес более 30 исправлений, но работал уже фактически на автомате. Хотелось просто закончить то, что начал, – и забыть, как страшный сон. Он уже не верил, что картину вообще когда-либо выпустят. Да собственно никто уже в это верил. И были правы, так как директор «Мосфильма» Владимир Сурин в день сдачи не подписал акт о приемке картины. Это был конец!

Существует легенда, что советские зрители увидели «Белое солнце пустыни» только благодаря личному вмешательству Леонида Брежнева, большого любителя кино. Ему якобы показали фильм взамен не пришедших из Америки новых вестернов. Тот пришел в восторг и дал команду руководству Госкино выпускать фильм на большой экран. Так или иначе, картина все-таки вышла в кинотеатрах, но. не приобрела особой любви у зрителя. Признание пришло гораздо позже. А тогда, в 1970 году фильм оказался в прокатном рейтинге только десятым. По опросу «Советского экрана», только 4% зрителей оценили историю по достоинству и готовы были назвать «Белое солнце пустыни» фильмом года. Да, его цитировали, да, музыку часто передавали по радио. И на этом все.

В 1971 году случилась трагедия с российскими космонавтами. «Союз-11» не смог пристыковаться к МКС, и, возвращаясь на Землю, экипаж погиб. Следующая миссия спустя два года готовилась особенно тщательно. Обычно летали втроем, но в этот раз решили не рисковать еще одной жизнью. Перед стартом Василий Лазарев и Олег Макаров попросили посмотреть «Белое солнце пустыни». Никто не знал, вернутся ли они в полном здравии домой, поэтому отказа не было ни в чем. Миссия прошла на удивление гладко. При этом космонавты все время шутили, что с ними все время находился красноармеец Сухов как третий член экипажа. Так зародилась традиция. Каждый раз накануне полета космонавты смотрят кино, и, тьфу-тьфу-тьфу, больших аварий больше не случалось.

Владимир Мотыль после съемок еще долго приходил в себя. Следующий фильм про декабристов, о которых давно мечтал, он снял только пять лет спустя. А еще через четыре год что-то поменялось, и в 1979-м Рустаму Ибрагимбекову дали премию Ленинского комсомола, в том числе и за сценарий «Белого солнца. ». Однако настоящая, народная слава пришла уже в 90-е, – потребовалось 20 лет, чтобы кино было признано классикой советского кинематографа, его создатели получили заслуженные награды, а герои – памятники. В конце концов, шедевры часто рождаются в муках.

Источник