армения что будет со страной
Оппозиция Армении обещает довести борьбу с властями до «всенародного восстания»
Армянская оппозиция не проводит в настоящее время митинги, так как общенациональное движение сопротивления находится на подготовительном этапе. Об этом в беседе с журналистами сегодня, 7 декабря, заявил вице-спикер парламента Армении, представитель Верховного органа партии «Дашнакцутюн» Ишхан Сагателян.
По словам одного из лидеров оппозиционного блока «Армения» (располагает второй по численности фракцией в парламенте республики, возглавляется экс-президентом страны Робертом Кочаряном), объявленное ранее оппонентами властей движение сопротивления должно стать общенациональным и действовать по двум фронтам: против внешнего врага и нынешнего правительства Никола Пашиняна.
«Мы обязательно выйдем на улицы, но более организованно и сплоченно, чтобы не доводить людей до разочарования. Наши шаги не обусловлены действиями властей. Мы сейчас работаем в областях (Армении), придаëм важность сетевой работе и готовы к широкому сотрудничеству со всеми здоровыми силами», — рассказал он.
Сагателян далее признал, что в начале текущего года оппозиции не удалось добиться «всенародного восстания», но «в ближайшее время будет сделано всë для этого».
«Когда мы добьëмся смены власти, мир на Армению будет смотреть другими глазами», — выразил уверенность оппозиционер.
Как сообщало EADaily, на состоявшемся в центре Еревана 8 ноября митинге ведущая оппозиционная сила страны — блок «Армения» (состоит из партий «Дашнакцутюн» и «Возрождающаяся Армения») — объявила о начале общенационального движения сопротивления. Масштабное мероприятие политобъединения во главе с Робертом Кочаряном было приурочено к первой годовщине окончания войны в Карабахе осенью 2020 года.
Почему Россия не стремится защищать Армению от азербайджанского вторжения
Хозяин тайги превращается в бумажного медведя
Вчерашние боестолкновения между армянской и азербайджанской армиями в Сюнике (территория Армении) сопровождались бурлением различных масс в головах армянской общественности по отношению к России. Блогосфера была полна народного возмущения на предмет того, почему Москва якобы не выполняет свои обязательства по ОДКБ и не приходит на помощь армянскому союзнику, подвергшемуся агрессии со стороны обнаглевшего от безнаказанности соседа. Ну и, соответственно, возмущенные делали выводы из серии тех, что транслировались на недавнем митинге в Ереване — о необходимости попрощаться с «немытой Россией» и выйти из ОДКБ.
Да, позиция Москвы выглядит весьма вяло — не с точки зрения защиты армянских интересов (в Кремле они и не должны быть приоритетом), а с точки зрения интересов российских. От внешнеполитической решимости 2008 и 2014 года не осталось и следа. Хозяин евразийской тайги превращается в самого настоящего бумажного медведя — не по военно-политическому потенциалу (с ним-то все в порядке), а из-за отсутствия политической воли для его применения. Последнее такое применение было в ноябре 2018 года, когда Киев решил спровоцировать кризис в Керченском проливе и лишился в итоге (пусть и на время) значительной части своего флота в количестве трех кораблей. После этого Россия пасовала перед ультиматумами Турции в Сирии, перед хамством Лукашенко в Минске (в частности, взятием в заложники трех десятков вагнеровцев), провокациями Украины в Донбассе (из последнего — оккупация Старомарьевки, где живут десятки граждан РФ) и, наконец, действиями Турции на Южном Кавказе. Неудивительно, что подобная бумажность снижает авторитет России как в глазах ее соперников, так и в глазах немногих оставшихся союзников по ОДКБ (видящих силу турецкого Шерхана и его местных Табаки и понимающих, на кого им стоит ориентироваться). Так что либо Кремль покажет мускулы и наведет порядок в своей тайге, либо с ним вообще перестанут считаться. Ибо в международных отношениях трусливые и/или нерешительные — это не партнеры, а еда.
Очереди нет
Однако наличие этих проблем у России ни разу не является основанием для бурления антироссийских масс в головах у значительной части армянской общественности. Гражданам Республики Армения стоит повыключать эмоциональные конфорки и уяснить для себя несколько ключевых тезисов. И уже потом, на основании этих тезисов, оценивать поведение Москвы на Южном Кавказе — да и, возможно, сделать какие-то выводы о себе любимых.
Все сами
О каком доверии и уважении может идти речь, если Армения добровольно выбирает в 2018 году премьером откровенного русофоба и сторонника выхода страны из пророссийских организаций — Никола Пашиняна? Когда Пашинян под молчание или улюлюканье толпы начинает преследовать в Армении личных друзей Путина (в частности, Роберта Кочаряна), когда унижает ОДКБ взятием под стражу ее действующего руководителя Юрия Хачатурова просто потому, что Пашинян решил ему отомстить за прежние обиды? Когда пашиняновские помощники посылают журналистов Первого канала с формулировкой «Мы не даем интервью пропагандистам», а его люди начинают зачистку силовых структур от пророссийских офицеров? Когда, наконец, население страны после унизительного поражения в войне (виной которому стал именно саботаж Пашиняна, не пославшего армянскую армию на помощь республике и фактически сдавшего Карабах Реджепу Эрдогану), майского вторжения Азербайджана на территорию Армении и отказа Пашиняна применить силу против оккупантов берет и переизбирает Никола Воваевича летом 2021 года?
Никол Пашинян Фото: Вадим Савицкий/ТАСС
«Н аш народ должен понимать, что, переизбрав 20 июня Пашиняна (чем бы люди свой выбор ни мотивировали), он послал миру месседж, что готов на серьезные односторонние уступки. И ведущие, и региональные державы начали строить свою политику в отношении Армении и региона с учетом именно этого позорного выбора 20 июня», — пишет армянский журналист Айк Халатян. Я же скажу жестче: если правящая ныне в Армении элита прозападников-грантоедов уже давно воспринималась в Кремле как враждебная (как говорил мне один армянский журналист, «в администрации президента на слово “Пашинян” уже аллергия»), то после июньских выборов население стало рассматриваться как группа самых настоящих терпил и куколдов, не желающих защищать территорию Армении от внешних посягательств.
Принтер украли?
Да, вроде вред от митинга осознали и от азербайджанцев начали защищаться (если в мае армянские вооруженные силы не отвечали на азербайджанскую агрессию, то сейчас стали отстаивать свою землю). Однако тут возникает третий тезис: прежде чем обвинять Россию, нужно понять, в какую игру сейчас играет сам Пашинян. Игру, целью которой является банальная попытка подставить Москву.
Для того чтобы Россия выполняла свои условия в рамках ОДКБ, ей нужно две вещи: настоящая готовность Армении самой защищаться и соответствующие юридические основания. На сегодняшний же день Пашинян не делает и не предоставляет ни того, ни другого.
Что же касается юридических оснований, то для официального вмешательства партнеров по ОДКБ нужен письменный запрос от пострадавшей стороны в секретариат организации. Для составления этого запроса нужен бланк, принтер и помощница, которая наберет его за 10 минут. После чего Россия просто обязана вмешаться, поскольку в ином случае ей придется банально распускать ОДКБ и расписываться в неспособности защитить союзника от явной внешней угрозы. Однако ни 16 ноября (когда армянские военнослужащие умирали в боях), ни 17 ноября (по крайней мере на момент сдачи статьи) армянский премьер не удосужился его написать. Прекрасно понимая, что без этой бумажки Кремль вмешиваться не будет, поскольку это не обязательно и чревато рисками ухудшить свое геополитическое положение на Южном Кавказе.
Кто переживет?
Позиция Москвы не совсем логичная — но она такая, какая есть, и Пашинян этим активно пользуется. Ведь на фоне молчания Кремля расчехляются различные пропагандисты (в том числе высокопоставленные армянские чиновники), которые публично разглагольствуют о том, что Еревану нужны другие защитники. «Армения считает, что возможно разрешить кризис первоочередно при помощи России и структуры ОДКБ, но если мы не сможем решить кризис существующими структурами, Армения будет вынуждена обратиться к другим структурам, то есть другим международным партнерам», — говорит секретарь Совета безопасности страны Армен Григорян. Прекрасно понимая, что других партнеров нет и что он вместе с другими пропагандистами банально разжигает русофобию в Ереване, тем самым еще больше осложняя российско-армянские отношения.
Россия это осложнение как-то переживет. Да, получит распад ОДКБ, контроль Турции на Южном Кавказе и разжигание исламизма на Северном — но переживет. А переживет ли Армения? Вряд ли. Без России и с Пашиняном площадь Республики в центре Еревана будет за считаные недели переименована в площадь Реджепа Эрдогана. Для того чтобы переименование не состоялось, армянскому обществу нужно сделать выводы и спуститься с красивых, но опасных небес собственного величия на бренную, но твердую и надежную землю окружающей реальности. Осознать, что причиной нынешних проблем является не Россия, а они сами — выбравшие Никола Пашиняна или оставшиеся дома в тот момент, когда его выбирали другие. Осознать, что свобода выбора подразумевает ответственность за этот выбор. А уже затем, после осознания, решить имеющуюся проблему либо электоральным, либо уличным путем.
Армянский исход: Отъезд сотен тысяч человек превратит страну во вторую Абхазию
Представлено два сценария дальнейшего развития кризиса в Ереване
На фоне масштабного политического кризиса в Армении, возможны два сценария развития страны, считает экс-владелец инвестиционной компании «Тройка Диалог» Рубен Варданян. Один из них предусматривает масштабный отток населения: из 3 млн. жителей 200 тыс. собираются покинуть Армению уже в этом году, а еще 200−300 тыс. думают об этом.
При этом, по его мнению, все еще возможен другой сценарий, при котором Армения станет уникальным успешным примером взаимодействия государства и общества. Однако в этом случае, как считает бизнесмен, необходимо более активное участие диаспоры в жизни страны. «Не просто из Москвы, из Питера, из Парижа или из Лос-Анджелеса критиковать и говорить, как здесь плохо. Или послать небольшую сумму денег и чувствовать, что их совесть чиста. Готовы ли они встать, приехать? Причем приехать не на должности министров, а приехать в деревню», — задался вопросом Варданян.
Интересные предположения. Во второе верится с трудом, а вот первое — более вероятно. Как и то, что поедут люди в основном не в США или Францию, а в Россию.
С другой стороны, насколько авторитетны суждения Варданяна?
— Рубен Варданян — успешный бизнесмен, который не привык бросаться словами на ветер, — поясняет доцент Финансового университета Геворг Мирзаян.
— Не политик, которому нужно зарабатывать очки и ни в коем случае не говорить ничего такого, что оскорбит гордость армян, а человек, который в данном случае режет правду-матку. Режет по живому, говорит, что видит — и это хорошо. Иногда народу, окуклившемуся в собственных фантазиях, эта правда нужна. Своего рода шоковая терапия.
Конечно, в реальности сценариев больше. Не исключен приход к власти в стране нормальных технократов, которые наведут порядок, поднимут экономику, вернут стабильность и сделают страну привлекательной для жизни. Просто Варданян, по всей видимости, не верит, что такие политики есть внутри Армении — политическая среда страны слишком коррупционна для этого.
«СП»: — По словам Варданяна, жители Армении выбирают не по позитивной повестке, а по принципу лишь бы не было того или другого. Так ли это?
— Не сказал бы. Дело в другом. У армян аллергия на слово «бывшие» — отчасти потому, что бывшие действительно оказались неэффективными, а отчасти потому, что эту мысль у них в голове воспитал сам Пашинян, сбрасывая на бывших все грехи. Отсюда протестная повестка — «кто угодно только не…». Вот и выбрали кого угодно — Пашиняна. Сейчас рейтинг премьера, по некоторым данным, 15%-20% максимум. С таким не правят. А вот у кого рейтинг больше, можно будет понять только по итогам досрочных выборов.
— Да, это плохо. Это депопуляция. Это сузившийся рынок. Это низкая облагаемая база. Это (если уедут лучшие) необразованный электорат, выбирающий себе такого же необразованного премьера. Это, в конце концов, безнадега и отсутствие патриотизма. Желание свалить является лучшим стимулом для того, чтобы отвертеться от необходимости защиты своей земли.
«СП»: — Куда поедут люди? В основном в Россию?
— Если этот сценарий сбудется, то да. На Россию у них есть деньги, Россия им в культурном и языковом плане близка. Россия готова их принимать. У некоторых уже есть российское гражданство.
«СП»: — А второй сценарий? Много ли представителей диаспоры, которые готовы приехать в Армению и делать что-то для страны, живя в ней?
— Конечно немного. Тут работает принцип «курица или яйцо». Мало кому хочется менять размеренную, устоявшуюся жизнь на лотерею. Вот, для примера, успешный армянский бизнесмен, работающий во Франции. Он патриот, все бросил и приехал делать бизнес в Армении. И тут же увидел, что от его способностей тут мало что зависит — нужно давать поборы чиновникам, уважать родственников чиновников, не лезть в сферы интересов олигархата. «Нуегонафиг», подумает этот способный армянин и вернется домой — то есть на чужбину, где у него уже все устоялось, где бытовая коррупция минимальна и где талантам дают дорогу.
Были же прецеденты, когда диаспоры инвестировали в Армению, но сталкивались с дикой коррупцией и неэффективностью, после чего поток денег со словами «нуегонафиг» прекращался.
— Если опираться на данные исследований, проведенных армянским представительством GALLUP International Association, в стране на середину февраля наблюдалась консервация общественных настроений, — отмечает ведущий аналитик Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков.
— Доля считающих, что Пашинян должен уйти в отставку, была максимальной после подписания трехстороннего заявления о прекращении огня на момент проведения опроса 25 ноября-2 декабря 2020 года (45,3%). С тех пор она, правда, незначительно снизилась, достигнув на 15−17 февраля 2021 года показателя 43,6%. Доля опрошенных, считающих, что действующий премьер Армении должен сохранить свой пост, также была минимальной на рубеже ноября-декабря 2020 года (37,8%) и незначительно выросла в феврале 2021 года (до 38,8%)
При этом Пашинян все же достаточно харизматичный политик-популист. Как правило, после прихода к власти политиков такого типа многие наблюдатели ждут, что первые же серьезные трудности обрушат его общественную поддержку до минимума. Но в реальности такие политики чаще способны сформировать вокруг себя твердое и достаточно устойчивое ядро сторонников, которые будут оправдывать своего лидера даже в кризисной ситуации, в случае его неудач или непопулярных решений. Поддержка «скучного» премьера-технократа в схожих обстоятельствах, скорее всего, стала бы рассыпаться быстрее.
Наконец, насколько можно судить, не поддерживающие отставку Пашиняна, считают, что такой сценарий приведет к еще большей дестабилизации и не видят в ключевых оппозиционных лидерах альтернативы.
«СП»: — Будут ли армяне продолжать уезжать?
— Рубен Варданян предположил, что в случае усиления оттока жителей из Армении, эта страна может «стать очень тихим, не очень таким активным местом». Конечно, отъезд еще большего числа граждан может снизить социальную напряженность, но практика показывает, что страны-доноры рабочей силы как раз нередко остаются политически нестабильными. Опять же Рубен Варданян предположил, что при реализации этого сценария Армения станет «страной, похожей на Абхазию». Тем не менее, Абхазия как раз периодически проходит через политические кризисы с массовыми протестными кампаниями.
«СП»: — А второй сценарий? Кто и откуда вдруг поедет в Армению? Как их можно мотивировать и есть ли кому мотивировать?
— В ближайшем будущем сценарий, предполагающий массовый переезд представителей зарубежных армянских общин на постоянное место жительства в Армению (причем, с намерением «приехать не на должности министров, а в деревню») представляется нереалистичным.
Теоретически, такой сценарий мог бы реализоваться, если бы одновременно несколько государств с крупными армянскими общинами оказались в эпицентре очень серьезных потрясений (как Сирия на пике вооруженной эскалации), но при этом возможности для миграции в экономически более благополучные страны для представителей армянских общин был бы отрезан.
Менее экстремальные варианты предполагают, что в зарубежных армянских общинах появилось бы очень влиятельное консервативное движение (а именно течения такого толка пропагандируют миграцию не просто в другую страну, но в глубинку), сторонники которого стали бы массово переезжать в Армению. Или, по крайней мере, произошла бы та самая «экономическая революция», о которой неоднократно говорил Никол Пашинян. Но стоит повториться, пока эти сценарии выглядят нереалистичными.
«СП»: — Может, в реальности сценариев больше?
— Если говорить о политических перспективах для Армении в обозримом будущем, по мере преодоления широкой общественностью шока, вызванного итогами осенней вооруженной эскалации вокруг Карабаха, а также смягчения экономического кризиса и эпидемиологической обстановки, запрос граждан на более активную внешнюю политику и более жесткую внешнеполитическую риторику, скорее всего, постепенно будет возрастать. Для правительства, которое к тому времени окажется у власти в Армении, это станет важным политическим вызовом, так как достаточные ресурсы для реализации такой политики у Еревана вряд ли появятся в ближайшей перспективе.
Иллюзия нормализации: Турция заманивает Армению в «коридор»
Одним из неожиданных последствий войны в Карабахе стало обоюдно выраженное намерение Армении и Турции нормализовать свои отношения. Элемент неожиданности обусловлен тем, что заявления руководства закавказской республики на протяжении всего хода боевых действий, продлившихся 44 дня, изобиловали антитурецкими констатациями и призывами.
Премьер-министр Никол Пашинян и президент Армен Саркисян практически во всех прошлогодних интервью зарубежным СИИ в период с конца сентября по 10 ноября 2020 года указывали на необходимость недопущения турецкого укоренения в зоне карабахского конфликта и военного присутствия Анкары на Южном Кавказе. Ближневосточная страна — член НАТО стала фактически стороной вооружённого конфликта, оказав Баку масштабную поддержку переброской на карабахский фронт боевиков из Сирии, планированием и командованием боевыми операциями, особенно на воздушном театре военных действий, а также интенсивным снабжением союзника развединформацией и беспрерывными поставками ударных систем.
За считаные недели до начала войны Армения обновила свою Стратегию национальной безопасности, где деструктивной роли Турции в регионе было уделено особое внимание. Можно также напомнить о принятом правительством Пашиняна в октябре 2020 г. и до сих пор действующем (с 1 января 2021 г.) решении запретить импорт турецких товаров в республику.
«Турция проводит недобрососедскую политику в отношении Армении, продолжая блокаду, отказываясь устанавливать дипломатические отношения без предусловий, отрицая, а в отдельных случаях оправдывая Геноцид армян. Одновременно оказываемое Турцией военно-политическое содействие Азербайджану ещë больше усиливает стремления последнего решить нагорно-карабахский конфликт военным путëм. Особенно чревата проблемами готовность Турции к скрытому или явному вмешательству в случае инициирования Азербайджаном военных действий. Незаконное применение силы Турцией в отношении соседних стран и народов, в свою очередь, угрожает стабильности широкого региона и делает еë возможные действия против Армении ещë более непредсказуемыми», — говорилось в утверждённой в июле 2020 года армянской Стратегии нацбезопасности.
Примечателен и следующий вывод, нашедший отражение в доктринальном документе, разработанном правительством Пашиняна: «Турция перестанет быть для нас угрозой безопасности в случае, если пересмотрит свою политику недобрососедства в отношении Армении и армянского народа».
Кто и что пересмотрел по итогам войны, оставляем на суд нашего читателя…
Совокупность указанных и некоторых других факторов подталкивала к мысли о том, что и без того крайне враждебные отношения между Анкарой и Ереваном после войны ещë долгие годы будут находиться на нулевой отметке. Однако Пашинян довольно внезапно сменил гнев на сдержанную, но милость по отношению к трудному соседу к западу от Армении. Появились разговоры об острой потребности перейти к «эпохе мира», перевернуть страницу глубокого недоверия друг к другу и попытаться нормализовать отношения. Эти разговоры зашли настолько далеко, что Анкара и Ереван на высшем политическом уровне обменялись «позитивными сигналами» и указанием на представившийся «исторический шанс».
Перспективы армяно-турецкой нормализации спустя год с окончания войны остаются призрачными. Идëт определённая внешнеполитическая разведка позиций, степени готовности сторон к уступкам на пути к установлению полноформатных дипломатических отношений и открытию общей границы.
С 1993 года в закрытом состоянии пребывает лишь наземная компонента границы двух стран, воздушное сообщение между ними для гражданской авиации продолжало действовать даже после проигранной Баку первой карабахской войны. С формальной точки зрения причина для сухопутного блокирования Турцией Армении год назад отпала, ибо Азербайджан вернул под свой контроль все семь районов вокруг Нагорного Карабаха, с мая 1994 года, момента заключения бессрочного перемирия, составлявших так называемый пояс безопасности вокруг непризнанной республики. Анкара пошла на этот шаг в 1993-м из чувства солидарности с «младшим братом». Теперь реалии «на земле» качественно иные, и логичным следствием удачного для турецко-азербайджанского тандема исхода 44-дневной войны была бы максимально сжатая по срокам транспортная деблокада Армении на суше.
Впрочем, Турция не была бы Турцией, а Реджеп Тайип Эрдоган — еë бессменным «раисом» (тур. — вождь, так называют главу государства его соратники и сторонники), если бы всë подчинялось обычной логике. Анкара не пойдëт на нормализацию с Ереваном без выдвижения собственных условий — главное понять, что они из себя могут представлять.
Под досье с условным названием «армяно-турецкая нормализация» уже заложена своя международно-правовая база, правда на отрезке 2008−2010 гг. оказавшаяся замороженной ввиду отказа правительства Эрдогана под давлением азербайджанского лидера Ильхама Алиева от ратификации в турецком парламенте и дальнейшей реализации на практике двух подписанных 10 октября 2009 года соглашений. Этими документами тогда стали протокол «Об установлении дипломатических отношений между Республикой Армения и Республикой Турция» и протокол «О развитии отношений между Республикой Армения и Республикой Турция». Очевидно, что если не всë, то значительная часть положений данных договорённостей в письменной форме будет перенесена на вторую попытку двусторонней нормализации. Конечно, с учëтом новой послевоенной ситуации в регионе и с поправкой на то, что Ереван на этот раз оказался в статусе проигравшего.
Армянская оппозиция не верит в «эпоху мира» с Турцией, отчаянно жестикулируя на нависшую над республикой угрозу «тюркизации», случись вдруг нормализация по лекалам турецко-азербайджанского тандема. Она права в том, что идти на такой судьбоносный шаг в условиях беспрецедентно ослабленной армянской государственности представляется крайне сомнительным. В том и состоят главная логика и одновременно ожидания Анкары от «замирения» Еревана, что восстановление отношений с соседом не может априори состояться как сделка двух равноправных субъектов. Текущие процессы подсказывают, что у Эрдогана будут не просто условия, а требования в адрес Армении. Не исключён и ультимативный тон с турецкой стороны, в том же вопросе «Зангезурского коридора».
Итак, Анкара может потребовать следующее от Еревана на пути к обмену посольствами (Турция 24 декабря 1991 года официально признала Республику Армения, но обмен дипмиссиями тогда не произошёл) и открытию наземной границы.
Один из еë главных приоритетов — дистанцирование правительства соседней страны от усилий разбросанной по всему миру армянской диаспоры в вопросе международного признания геноцида армян в османской Турции 1915−1922 гг. Такое признание приняло для Анкары угрожающий вид после того, как минувшей весной президент США Джо Байден в традиционном обращении 24 апреля определил массовое убийство армян на турецкой территории термином «геноцид».
Ожидать от Армении сворачивания процесса признания было бы с турецкой стороны абсолютно нереалистичным. Но углубить кризис в отношениях между властями закавказской республики и армянскими общинами за рубежом, который в настоящее время находится на пике из-за прошлогоднего «карабахского фиаско» Пашиняна, является вполне достижимой целью. К тому же Эрдогану необходимо противопоставить одной из самых проармянских администраций в Белом доме некие шаги сдерживания от принятия потенциальных шагов в защиту прав подвергшегося геноциду народа. Что ещë может сделать Байден для армян, помимо озвучивания слова «геноцид», не совсем ясно. Однако американо-турецкие отношения находятся в столь нестабильном состоянии, что Анкара, пожалуй, не гарантирована ни от чего, вплоть до попыток Вашингтона прижать еë картами давнего предшественника Байдена в Белом доме президента-демократа Вудро Вильсона, в 1920 году очертившего границы в Западной Армении (арбитражное решение 28-го президента США от 22 ноября 1920 г.).
К Севрскому договору 1920 года, предусмотревшему выход Армении к Чёрному морю и еë значительные территориальные приращения, в Турции до сих пор испытывают огромный страх. Он даже получил в экспертных кругах своë обозначение — «севрофобия». Как известно, Севрский договор был снят с международной повестки дня принятием Лозаннского договора 1923 года. Но при нынешнем хрупком миропорядке, повторим, ничего нельзя исключать. Поэтому любой «контргеноцидный» аргумент в руках Турции, продолжающей отрицать факт массовой резни армян на своей территории, будет для Эрдогана в ближайшие два года, до столетия образования Турецкой Республики и подписания Лозаннского договора, весьма полезным. На пути к этому вывеска под названием «армяно-турецкая нормализация» выступает в руках Анкары как огромным раздражителем во взаимоотношениях между Ереваном и армянской диаспорой, так и веским аргументом относительно того, что примирению с соседом «не следует мешать» продвижением процесса признания геноцида на международной арене.
Далее следует обратить внимание на заинтересованность Турции разбить лагерь еë геополитических противников неординарными дипломатическими шагами, пусть даже они и носят во многом имитационный характер. Турецкая Республика окружена исторически враждебными ей силами — от Греции на западе до Ирана на востоке. Степень такой враждебности может существенно варьироваться от одного турецкого соседа к другому. Однако они все объединены выраженным недоверием к Анкаре.
Армения в последние годы демонстрировала довольно невнятные сигналы относительно своего настроя влиться в коллектив под знамёнами «анти-Турция». После же обмена Ереваном и Анкарой «позитивными сигналами» о решимости нормализовать двусторонние отношения власти закавказской республики вовсе перешли в пассивную позицию в данном вопросе. Эрдогану легче решать проблемы с соседями в индивидуальном режиме, не допуская формирования по всему периметру турецких границ враждебного альянса с общей внешнеполитической повесткой. И армяно-турецкая нормализация является в этом деле важным пропагандистским инструментом для Анкары.
В вопросе турецкого стремления проложить «Зангезурский коридор» и связать его с процессом нормализации с Арменией не всë так очевидно, хотя многие комментаторы склонны придавать ему особое значение.
Транспортная коммуникация между Турцией и Азербайджаном была налажена ещë в 2017 году запуском железнодорожного пути Баку — Тбилиси — Карс (БТК). Прикаспийской республике дополнительный маршрут стыковки с железнодорожной сетью «старшего брата» не будет лишним, но в еë приоритете сквозное (через Сюникскую область Армении) сообщение со своим нахичеванским анклавом. Там стоит Отдельная общевойсковая армия ВС Азербайджана, и цели Баку применительно к «Зангезурскому коридору», по нашей оценке, большей степенью обусловлены соображениями военной логистики. В условиях напряжённых отношений с Ираном, у кого протяжённая граница с Нахичеванью, Баку не может полагаться на транзит в анклав через территорию южного соседа, тем более когда речь идëт о поставках грузов военного назначения.
В этом интересы Азербайджана и Турции органично сходятся, но последняя ставит выше немного иной приоритет — взять Армению в региональные тиски, когда к северу от еë границ будет действовать магистраль БТК, а южные рубежи — подпоясывать так называемый Зангезурский коридор, отсекающий Ереван от Исламской Республики. Анкаре важно разрушить планы Тегерана выйти к Чёрному морю, минуя турецкую территорию: коридор Север — Юг (Персидский залив — Армения — Грузия — Черноморский регион).
Параллельно ставится задача раз и навсегда снять с повестки проект строительства железной дороги Иран — Армения, реализовать который в период 2008—2013 гг. брался ещë Серж Саргсян, будучи тогда президентом республики, но так и не смог сдвинуть его с мёртвой точки. Зачем вкладывать миллиарды долларов в железнодорожный маршрут между Тегераном и Ереваном, если обе столицы могут быть подключены к действовавшей в советские годы дороге Джульфа — Ордубад (Нахичевань) — Мегри (Армения) — Горадиз («материковый» Азербайджан), задаются вопросом наши турецкие собеседники.
Анкара готова лишь подпустить Ереван к транзитным схемам в регионе, а не сделать его их полноправным участником. Если бы Турция следовала иной логике, то ей ничего не мешало бы обновить и перезапустить железную дорогу Карс — Гюмри (в советские годы — Ленинакан). Именно такая расконсервация этого трансграничного маршрута укладывалась бы в общую схему открытия наземной армяно-турецкой границы и нормализации отношений двух соседей в целом, стала бы значимым признаком надвигающейся «эпохи мира», о которой любит рассуждать Пашинян. Ведь Карс уже принимает грузы, идущие из Баку по БТК. Между тем возможность возобновления работы ж/д пути Карс — Гюмри в турецких речах полностью заглушается педалированием темы «Зангезурского коридора».
В июле 2014 года базирующаяся в Лондоне неправительственная миротворческая организация International Alert опубликовала коллективный труд авторов из Закавказского региона, где оценивались перспективы запуска ж/д пути Карс — Гюмри — Нахичевань — Мегри — Баку (КГНМБ). Один из выводов составителей экспертного доклада сводился к следующему:
«Армения получает существенную выгоду от запуска КГНМБ. Во-первых, появляется соединение с Турцией и выход на турецкие черноморские и средиземноморские порты, что особенно важно для (армянской) горнодобывающей промышленности. Во-вторых, запуск ветки из Джульфы на Иран принципиально меняет роль железнодорожной ветки КГНМБ для Армении, так как, помимо грузов, направляющихся из Ирана в Армению, появляются грузы, направляемые транзитом из Ирана через Армению в черноморские порты. При таком сценарии Армения начинает играть роль транзитной страны».
В том-то и дело, что Анкара и Баку не желают этой роли для Еревана. Его подключение к транспортным коммуникациям видится ими строго дозированным и умещается в «коридорную логику» использования армянской территории для собственных целей.
Полноценная нормализация отношений Армении и Турции в обозримой перспективе представляется крайне затруднительной. В условиях отрицания Анкарой факта геноцида армян примирение с Ереваном недостижимо, оно будет носить декоративный характер. На политическом поле и в общественных кругах двух стран есть серьёзные силы, которые создадут множество проблем для действующих властей, если те решатся на обмен посольствами и взаимные визиты высокопоставленных официальных лиц.
Не добившись в ходе войны цели вытеснения Турции из зоны карабахского конфликта, правительство Пашиняна впало в другую крайность, узрев «позитивные сигналы» от Эрдогана и напрочь забыв о собственной Стратегии национальной безопасности, где Турция характеризуется деструктивным игроком в регионе. По всем признакам, страна победившей «бархатной революции» продолжает свой тернистый путь исключительно методом проб и ошибок, где последних всегда оказывается непозволительно много.